Ее руки мягко легли на клавиши, и в пустом актовом зале зазвучала музыка. Тихая, печальная, но в то же время светлая мелодия лилась из-под пальцев, рождая в груди какое-то странное, тягучее чувство, от которого хотелось и смеяться, и плакать одновременно. И это казалось Дане настоящим волшебством. Он смотрел на одухотворенное лицо Дианы, на котором неуловимо сменялись эмоции – от радости и восторга до грусти и тоски, – и чувствовал, что в этот момент видит настоящую Диану. Не ту, которая прячет свое сердце от всех за белозубой улыбкой отличницы и активистки, а девушку со своей историей и болью. Будто он прикоснулся к ее обнаженной душе. И эта душа была прекрасна.