«отбросьте всё заведомо невозможное, и то, что останется, будет истиной, сколь бы неправдоподобно оно ни выглядело»
А потом над их головами стало раскрываться небо.
Оно не подёрнулось ночным сумраком, на нём не проступили звёзды – нет, посреди яркой дневной голубизны внезапно стали появляться абсолютно чёрные воронки. Они становились всё шире, стремительно росли, поглощая вспыхивавшие жалобным розоватым светом облака; свет быстро мерк, тут и там раздавались испуганные крики; а потом из этих чёрных воронок вниз рванулись бешено вращающиеся, туго закрученные смерчи. Десятки смертоносных хоботов разом коснулись земли – и Фесс услышал, что земля сама закричала в этот миг от нестерпимой боли.
«Тысячами незримых нитей обвивает тебя Закон. Разрубишь одну – преступник. Десять – смертник. Все – Бог!»
Эвенгар Салладорский. основатель Школы Тьмы.(Извлечено из преданного анафеме и сожжению трактата «О сущности инобытия», Салладор, 1176 год от Пришествия)
«Тысячами незримых нитей обвивает тебя Закон. Разрубишь одну – преступник. Десять – смертник. Все – Бог!»
Клара остолбенела. Если б Игнациус приказал ей немедленно раздеться и заняться при всех с ним любовью, она и то удивилась бы меньше. Потому что никогда, никогда, никогда за всю историю Гильдии боевых магов ни один из её членов не отказывался от данного слова – да притом ещё и скреплённого алым сургучом с оттиснутым драконом, обвивающим меч. Герб Гильдии знали во множестве миров. Знали короли и принцы, законные правители и бунтовщики-ренегаты, знали благородные борцы за справедливость и алчные властолюбивцы, знали волшебники, колдуны, ведьмы, чародеи, знали Боги отдельных миров, знали… И все знали, что Слово Гильдии нерушимо.
Правитель Мельина оторопел. Он привык к беспрекословному подчинению, но ещё больше привык к своей Тайде, следовавшей за ним неизменнее, чем даже тень; наверное, это было уже выше обычной людской любви – постоянная, абсолютная потребность видеть её, говорить с ней, обнимать, чувствовать рядом ежеминутно, ежесекундно, днём и ночью; рассказывать ей и слушать её, единственную, кто мог понять
Память его не подводила. Он помнил наизусть едва ли не каждую лекцию своего наставника, чуть ли не каждую страницу в только раз прочитанных книгах. Мало-помалу он начал дополнять подаренные на прощание Даэнуром конспекты, покрывая мелким, но чётким бисерным почерком словно специально оставленные широкие поля книг.
не буди лихо, пока спит тихо, не накликай беду неверием в удачу!
Копчёная кура, хлеб, огурцы и пиво – что ещё нужно?
«Тысячами незримых нитей обвивает тебя Закон. Разрубишь одну – преступник. Десять – смертник. Все – Бог!»
Эвенгар Салладорский, основатель Школы Тьмы.
