Черт, мальчики, мне что-то не по себе, — тихо проговорила Рита.
— Спокойно, — небрежно махнул рукой Баграмян. — У меня есть автомат. И пистолет. И ножичек. И еще я матом…
– Ну я же не самоубийца, – улыбнулся Борис.
– Да, а кто после всего этого катаклизма из гранатомета застрелиться пытался? – оскалился редкозубой улыбкой Шестаков.
если долго всматриваться в бездну, бездна начинает всматриваться в тебя
Но в нашей ситуации надо быть еще и политиком. А политика – это гибкость и поиск любых альтернатив. Оценка выгоды.
Один народ превратился в русню, чурок, хачиков, хохлов, жидов и тому подобное. И сами же вооружили бандитов
– Что-то ты краски сгущаешь, – нахмурился Шестаков, разглядывая строчки цифр на листке.
– Лучше подготовиться, ждать и не дождаться, чем не подготовиться, взять и облажаться.
– Ну я же не самоубийца, – улыбнулся Борис.
– Да, а кто после всего этого катаклизма из гранатомета застрелиться пытался? – оскалился редкозубой улыбкой Шестаков
– Помощь? И кто нам поможет? Самохин, мать его так?!
– До Пионерска гонцов отправим.
– И что дальше? – усмехнулся Стечкин. – Они сюда свою лодку пригонят или что? У них у самих с людьми, способными стрелять, дикая напряженка. Вы вообще в курсе, что у них на охоту даже девчонка ходит? Они морпехам в помощь баб отправят что ли? Это как по-вашему, нормально?
– Подтверждаю. Есть там девка в охотниках. Лера[15], – мечтательно вздохнул Колесников. – Я ее видел. Колдунья рыжая. А глаза у чертовки!
Беззаботность слетела с лица Баграмяна, как по дуновению ветра. Он нахмурился и задумчиво покачал головой.
– Ну, майор, я твой дом труба шатал, – проворчал он тихо. – Что за странности такие, а Петрович?
