Теодор Драйзер, классик американской литературы, подобен художнику-натуралисту — он строит свои произведения на колоссальном материале наблюдений и опыта. Его искусство — это искусство точного до скрупулезности изображения, искусство фактов и вещей. Драйзер передаёт быт во всех его мельчайших подробностях, он вводит документы, иногда почти целиком взятые из действительности, цитирует прессу, пространно объясняет биржевые спекуляции своих героев, внимательно прослеживает развитие их деловых предприятий и т. д., — это и составляет его особый натуралистический стиль повествования.
Тут в душе Мак-Глэзери, впервые за всю его жизнь, заговорило чувство долга, — правда, не слишком громко: очень уж он был напуган. Вот тебе и выгодная работа! Да, конечно, он давно знает Кэвеноу, Кэвеноу его друг. И ведь это он пригласил его сюда, он дал ему работу, да и не только это. Все, конечно, так… Ну, а с другой стороны, ведь именно Кэвеноу уговорил его спуститься под землю, а это было ошибкой. Не следовало ему этого делать…
Тут в душе Мак-Глэзери, впервые за всю его жизнь, заговорило чувство долга, — правда, не слишком громко: очень уж он был напуган. Вот тебе и выгодная работа! Да, конечно, он давно знает Кэвеноу, Кэвеноу его друг. И ведь это он пригласил его сюда, он дал ему работу, да и не только это. Все, конечно, так… Ну, а с другой стороны, ведь именно Кэвеноу уговорил его спуститься под землю, а это было ошибкой. Не следовало ему этого делать…