Из всех людей, которым я умел хорошо врать, лучше всего я врал самому себе.
Гнев пылал во мне с самого начала. Мне просто требовалось время, чтобы в его пламени перековать себя в подходящее оружие.
все знают, что истории никогда не заканчиваются, а счастливый конец – просто момент передышки перед следующей бедой
Мы с Шутом не лгали друг другу. Кроме тех случаев, когда все-таки лгали, конечно.
Драконы бегают не слишком-то грациозно. Пугающе, но не изящно. Словно на нас неслась разъяренная красная корова!
Эллиана вручила платок с наказом окунать его в кровь каждого убитого, чтобы она потом зарыла этот платок в земле своего материнского дома и души убитых никогда не узнали покоя.
— Ты не шутишь, — проговорил он дрожащим голосом. — Ты и правда намерен бросить меня здесь. Я слышу твою решимость.
Я глубоко вздохнул:
— Шут, если бы я только мог...
— Да можешь ты! Можешь! Рискни! Рискни всем! Пусть мы умрем в камне, или на корабле, или в Клерресе! Зато мы умрем вместе.
— Шут...
— Она была не просто твое дитя. Она была надеждой всего мира. И она была моя, а я прикоснулся к ней лишь на миг! Неужели ты думаешь, что я побоюсь поставить на кон свою жизнь, чтобы отомстить за нее? Чтобы обрушить весь Клеррес им на головы! Ты правда думаешь, что я буду сидеть здесь, попивая чаек и болтая с Кетриккен, пока ты будешь там один? Фитц! Фитц!!! Ты не можешь так поступить со мной! Не можешь!
— Ах, мой мальчик... Ты — лучшая из всех ошибок Чивэла.
Я наклонился к нему и, постукивая по столу пальцами, придвинул свою руку к его ладони. Он содрогнулся, когда я коснулся его запястья, — но руку не отнял.
— Они убили нашего ребенка. Я лежу без сна и строю планы мести. Я заставляю себя набираться сил. День за днем я стараюсь вернуть себе гибкость.
