Почему мне нельзя тихо и спокойно предаваться унынию?
Двадцать лет — хороший, полноценный возраст, когда можно уже и уйти. А после него открывается черная бездна взрослой жизни.
Воспоминаний очень много.
Мне семь лет, я цепляюсь за края повязки, что щекочет глаза, а летнее солнце щедро льет на меня обещания прекрасных жарких дней.
Мне десять лет, и начинает казаться, что я слишком поторопилась снять повязку.
Мне двенадцать, и я мечтаю о темноте.
Мне пятнадцать, и я не знаю, как опять включить свет.
Настоящее и прошлое переплелись так плотно, что не осталось ничего.
И все окончательно исчезло
Я мастер исчезать. Научилась у виртуозов своего дела.
Спросите падара.
И когда любишь человека, всегда поступаешь так. Стараешься быть рядом, несмотря ни на что.
Ничто не стало лучше.
И ничто не стало выглядеть иначе.
Жаль, что я не знала: обещание — это всего лишь другое название лжи.
Честно говоря, я вообще не думаю, что истории любви бывают на самом деле.
Двадцать лет — хороший, полноценный возраст, когда можно уже и уйти. А после него открывается черная бездна взрослой жизни.
