Словом, княгиня была добрая, благоразумная и благотворительная дама во всех отношениях.
Есть люди, которые полными руками сеют бедствие, в душах высоких и нежных возбуждают отвращение к человечеству, словом, торжественно подпиливают основания общества, и общество согревает их в груди своей, как бессмысленное солнце, которое равнодушно всходит и над криками битвы, и над молитвою мудрого.
— Это не может так остаться!
— Это не может так остаться!
— Скажут, что на нашем дуэле пролилась не кровь, а шампанское…
— Постараемся оцарапать друг друга.
Они стали к барьеру. Раз, два, три! — пуля Границкого оцарапала руку барона;
Границкий упал мертвый.
Чрез несколько часов уже секунданты отмеривали шаги и заряжали пистолеты.
Границкий подошел к барону.
— Прежде нежели мы отправим друг друга на тот свет, мне очень любопытно узнать, за что мы стреляемся.
— Ты едешь в Италию!
— Нет еще, — отвечал Границкий, приняв эти слова за вопрос и смотря на него с удивлением.
— Ты должен ехать в Италию! Ты меня понимаешь?
— Нисколько!
— Я хочу, чтоб ты ехал в Италию! — сказал барон, возвысив голос. — Теперь понимаешь?
— Скажи мне, сделай милость: что, ты с ума сошел, что ли?
я верю, то, что у нас отняло самовластие общества, возвратит нам провидение;
— О, перестань, Габриель! Минуты дороги; я насилу могла вырваться из дома; я пришла к тебе с важною новостью. У моего мужа второй удар и, — страшно выговорить, — доктора мне сказали, что мужу не пережить его: у него отнялся язык, лицо перекосилось, он страшен! бедный, не может выговорить ни слова!.. Едва поднимает руку! Ты не можешь поверить, как он мне жалок.
Между тем их дети росли, росли и наперекор добрым людям сами составили себе систему жизни, — однако систему не мечтательную, а в которой поместились эпиграмма Вольтера, анекдот, рассказанный бабушкою, стих из Парни, нравственно-арифметическая фраза Бентама, насмешливое воспоминание о примере для прописи, газетная статья, кровавое слово Наполеона, закон с карточной чести и прочее тому подобное, чем до сих пор пробавляются старые и молодые воспитанники XVIII столетия.
Этот магнетизм играет весьма важную роль как в важных, так и в самых мелочных происшествиях, и, может быть, для многих должен служить единственным объяснением. Так случилось и теперь: происшествие с княжною было очень просто и понятно, но предрасположение всех присутствующих к другого рода развязке было так сильно, что у многих в одно и то же мгновение родилась неясная мысль, как будто бы барон тут явился вроде кума.
Нужно им написать разговор в порядочном обществе, — и того легче! Развернуть первый переводной роман г-жи Жанлис, прибавить в необходимых местах слова mоn cher — mа chere, — bon jour — comment vous portez‑vous[11] — и разговор готов! Но такую точность описания, такой верный, проницательный взгляд природа дает немногим гениям. Я был обижен ею в этом отношении и потому просто прошу читателя сердиться не на меня, если я в некоторых из моих домашних разговоров не умел вполне сохранить светского колорита; а дамам, повторяю мою убедительную просьбу, говорить по-русски.
