Оглавление

1. Эльза — богиня Лакотов
2. Эльза — богиня Лакотов
3. Утром в понедельник
4. * * * Предполётная подготовка
5. * * * Р О Ж Д Е Н И Е В Е Н Е Р Ы.
6. * * * Потерянные в Космосе

Эльза — богиня Лакотов

Дорога вплотную прижималась к тёмному лесу. Уютное урчание мотора в противовес к стремительным каплям дождя, стегающим по лобовому стеклу, успокаивало внимание, почти убаюкивало. Но тревога и грусть рождённая посещением маленькой могилки жены на годовщину смерти, не уходила. Я внимательно смотрел вперёд на дорогу, стараясь не пропустить выбоины на мокром асфальте, высвечиваемые жёлтым светом фар и всё пытался понять, кой чёрт понёс меня на ночь глядя, на эту загородную дорогу. Какой-то шершавый комок сидел в горле и не давал свободно вздохнуть и выжимал из глаз скупые солёные слёзы. Только два года прожили мы вместе, ещё не постигла нас истинная трагедия любви, которая неизбежно приходит к влюблённым обычно через три года. Трагедия любви это даже не смерть и не разлука, как знать, сколько бы ещё длилась наша любовь? Как горько смотреть на женщину, которую когда-то любил всем сердцем, всей душой, — любил так, что минуты не мог быть без неё, — и вдруг осознать, что ты ничуть не был бы огорчён, если бы больше никогда её не увидел…. Трагедия любви — это равнодушие! Как странно, когда любовь в зените, то кажется, смерть значит для человека меньше, гораздо меньше чем потерять любовь. Ромео и Джульетта любили друг друга так, что не смогли жить друг без друга ни минуты. Да, именно несколько минут не хватило Ромео, что бы влюблённые были, наконец, счастливы, и он поспешил! Увы! И вот смерть автомобильными колёсами пьяного шофёра вычеркнула из жизни мою любимую девочку и навеки унесла её в небытие, а я остался на этом свете один, — совсем один! Я до упора вдавил педаль акселератора, обиженный басовитый рёв мотора, подстёгнутый «экономайзером», наполнил кабину и слегка подрагивающий капот обтекателя. Деревья в стремительном хороводе замелькали в боковом стекле. Внезапно свет фар дальнего света, выхватил идущую вдоль обочины дороги белую фигурку девушки, но через мгновение машина стремительно пронеслась мимо. И тут меня что-то остановило, может быть чувство необычности появления одинокой девушки на безлюдном загородном шоссе или её жалкая, беззащитная мокрая фигурка на фоне безлюдного леса…. Как бы там ни было, я решил остановиться и подвести её до города, так как я несся неизвестно куда, — без всякой конкретной цели, как школьник дорвавшийся до руля родительской машины…. Я сбавил скорость, развернул машину на 180 градусов, с протяжным визгом резины колёс, снова набрал скорость и помчался вслед за девушкой. В свете фар я увидел её мокрую от дождя спину, в белом плаще и резко затормозил, проскочив её метров на десять. Она быстро прошла вперёд, не оборачиваясь, держа в правой руке дорожную сумку. Странно, здесь нет ни единого места, где можно было бы затаиться, спрятаться от дождя и пронизывающего холодного ветра. Совершенно голая дорога и тёмный, хмурый лес, больше ничего не было. Ближайший посёлок в пяти километрах от этого места, а до города по меньшей мере тридцать минут езды…. Поэтому меня так поразило её появление. Я затянул ручной тормоз и выскочил из машины на холодный омерзительный ветер и, обливаясь секущими каплями дождя, догнал девушку. Она резко обернулась и нервно спросила, как бы плеснула мне в лицо стакан холодной воды. — Что вам от меня нужно? Я опешил от нелепого вопроса и глупо смотрел на неё силясь выдавить из себя нечто подобие улыбки. — Я, я хотел просто вас подвести до города, — ответил я растерянно. — Вам кажется в другую сторону? — ответила она, раздражённо дёрнув плечом, и вновь решительным шагом двинулась дальше. — Ну, куда же вы пойдёте одна, вы ведь совсем промокли, да и здесь вообще опасно ходить одной, не бойтесь меня, я не маньяк, — с надеждой в голосе прокричал я ей во-след, и махнув рукой, крикнул: — «Yesteday was а good day», и пожав плечами сел в кабину. Не знаю, что её убедило, возможно, мой умоляющий голос, интонация, (когда люди расстаются навсегда), или что-то другое, но она вдруг резко развернулась и решительным шагом подошла к машине. Я вновь выскочил из кабины на ветер и дождь, обежал капот и участливо открыл ей переднюю дверь в салон. В этот же миг я почувствовал, что моё сердце вдруг часто, часто забилось в груди, словно птица в клетке…. Она просто молча села, положила свою сумку под ноги, отряхнула свои длинные золотистые и насквозь мокрые волосы, и ладонью смахнула с лица капли дождя. Я сел в кабину на водительское место и замешкался с привязным ремнём. В кабине сразу же возник тонкий, едва уловимый аромат. Так пахнет бельё принесённое с мороза и ещё что-то нежное, сугубо женское примешалось к этому новому таинственному букету запахов…. Наконец я пристегнул ремень и взглянул на молодую девушку. — Что вы тут делали, одна на этой пустынной дороге? — спросил я вдруг охрипшим голосом, изучая глазами её интересное лицо.

Девушка нахмурилась, прикусила губу, было заметно, что она о чем-то мучительно раздумывает. — А вам не всё равно? — наконец выдавила она из себя и решительно взялась за ручку двери не оставляя сомнения в её желании покинуть машину. Я опустил вниз рычаг тормоза и нажал на газ и резко рванул машину с места. — Сейчас же остановите машину и выпустите меня, — закричала она и обеими руками схватилась за руль. Я резко ударил в педаль тормоза. Машина остановилась в полуметре от обочины, а девушка довольно сильно приложилась головой об облицовку лобового стекла (хорошо, что не в стекло). — Что ты не привязались, — артистка! — мы чуть не улетели из-за тебя в кювет! — заорал я на неё. — Идите ко всем чертям, если хотите! Я старался не смотреть в её сторону и молча ждал, когда она выйдет из кабины. Она прижала руки к вискам и мне показалось что она плачет…. Мне ничего не оставалось, как снова нажать на педаль газа и мы наконец поехали. Я включил отопление кабины и направил поток горячего воздуха на ноги и на лобовое стекло. Машина взяла подъём легко, без всякого усилия…. Девушка молчала. Я заметил глубокую ямочку у неё на щеке. Что все это значит? Что это за странные ночные походы без зонтика под дождём? Меня поразила её необычная девичья красота и нежность матовой кожи на изящной лебединой шее. Красивое женское лицо всегда производит сильное впечатление, невольно заставляя расправить плечи и как бы посмотреть на себя со стороны. Я представил, как через тридцать минут она встанет, поблагодарит меня за небольшую, оказанную ей услугу и закрыв за собой дверь, навсегда уйдёт из моей жизни…. А я останусь один, загоню машину в гараж и пойду в свою «каморку», тьфу ты (я мысленно ругнулся), в квартиру конечно, — в квартиру холостяка! Квартира, это одна из немногих радостей в моей жизни, так как я её заслуженно получил вне очереди (бесплатно конечно), из директорского фонда, отработав на заводе всего два года. Как все за глаза, завидовали мне, может и сглазили? Институт я закончил год назад, защитив с отличием диплом, а на заводе я благодаря своим прекрасным знаниям аэродинамики решил сложнейшую инженерную задачу, которую кроме меня не смог решить — вообще никто, и этим именно я спас директора завода от его реального «снятия с должности», за технологические браки! Так что завидовать нечего, — каждому своё! С женой прожили мы два года, а наш ребёнок так и не родился (жена не хотела бросать институт) и что? Оставила ребёнка в тазу операционной…. Только спортивная секция в которой я изучаю «Каратэ — До», вносит разнообразие в мою тусклую и опустевшую жизнь…. Но если бы она не решилась на этот смертоносный аборт, то возможно не случилась бы и трагедия с пьяным шофёром, — как знать? Так считала и жена, когда перед смертью пришла в сознание и прошептала, искусанными губами: — Это мне возмездие за жизнь сына…. Прости и прощай навсегда…. Так видно уж устроен наш мир, что за грехи родителей, — почему-то всегда расплачиваются дети! Мы въехали в город. Жёлтые пронзительные ртутные огни светильников, слепили глаза своим химическим светом. С началом «перестройки» вдоль шоссе тянулись огромные рекламные плакаты, которые не отличались разнообразием. Или элегантный симпатичный мужчина и очаровательная девушка (с кукольным личиком), наслаждаются жизнью, затягиваясь сигаретами «Classik UItra». Или банковские займы для «PLebbsa», или прославляется «Impateka», или «Импотенция» — совершенно непонятно? Мне вообще многое непонятно стало в этой жизни, особенно с приходом в Россию американских компьютеров. Вещь конечно хорошая, но кто там придумывает технические термины? Лично я не вижу разница между словами «Интернет» и «Интернат». «Гад-жет» и «Гад — же это?». «Скайп» и «Скальп» (скальпы снимали индейцы с бледнолицых). «Истограм» и «И по сто грамм» (имеется ввиду, по 100 грамм водки). Связь по «Вацапу», или через «Кацапа», как правильно? А, дождик кажется кончился, — радостно отметило сознание! — Вам куда? — спросил я хмуро. Девушка закрутила головой, — всматриваясь в улицы, словно не решалась назвать свой адрес, и еле слышно прошептала: — Я даже не знаю…. Я удивлённо посмотрел на неё. — Может вас в милицию отвести? — хмыкнул я, — пересекая самую центральную улицу «Карла — Марса». — Нет, нет! — пролепетала она осевшим голосом, и испуганно по-детски округлила глаза, — Лучше высадите меня здесь, а дальше я сама….

— И милицию боится тот чья совесть не чиста! — продекламировал я стихи Сэма Маршака. Какое-то странное веселье вдруг охватило меня. И ещё какое-то нежное чувство похожее на-жалось, или сострадание к этой странной, нежной девушке шевельнулось в моей груди, и сердце тревожно забилось, и я молча повернул руль по направлению к моему дому. — Ну, вот что, я отвезу вас к себе домой, а утром разберёмся, — согласны вы на такой альтернативный вариант? Она промолчала в знак согласия, но взглянула на меня с благодарностью…. Через десять минут мы уже стояли у дверей моей квартиры, машину я решил не загонять в гараж…. Моя квартира располагалась на первом этаже в кирпичном 2-х этажном доме. Открыв дверь, я пропустил девушку вперёд. В квартире было абсолютно тихо, только с улицы приглушённо ворчали проходившие мимо машины…. Я щёлкнул выключателем и в прихожей вспыхнул свет. Девушка стояла, прижавшись спиной к двери, и в её глазах мерцал ледяной ужас…. Я услышал как она прошептала: — Боже мой…. Я проследил за её взглядом. Моя спартанская прихожая выглядела возможно странно (в её глазах), не спорю, ну и что же, — это уют одинокого мужчины, и я всё же не понял чего она так сильно испугалась. Я помог ей снять промокший до последней ниточки плащ и повесил его на плечики для просушки. Девушка подошла к большому зеркалу и оглядела себя. Сквозь совершенно промокшее платье ясно просвечивало её нижнее бельё. Она отшатнулась от зеркала, как от удара током и быстро повернувшись, посмотрела на меня широко раскрытыми глазами: — Вы не могли бы дать мне какую-нибудь одежду, я кажется, совершенно промокла. Я смущённо отвел глаза, от её казалось, полностью обнажённого тела и покачнулся, прислонившись к стене, что бы сохранить равновесие. Это был пустяк, и я тут же оправился от смущения, но почему-то это заставило меня видеть все под другим углом зрения. Точно с глаз спала пелена, всё предстало в нестерпимо резком свете, и я отчётливо увидел себя, словно участника документального фильма — хорошего, добросовестно снятого фильма. И я был главным героем этого фильма. Мне казалось, что мои глаза и уши, все мои органы чувств, впервые ощущают мир с такой полнотой и ясностью, которая недоступна обычному человеку.

В следующую секунду, я как бы вновь переступил порог этого эфемерного кисейного экрана, и возвратился к привычной действительности. Что за наваждение? — Вы не смогли бы дать мне какую-нибудь одежду, я кажется, совершенно промокла — и меня зовут Эльза, — добавила она. — Конечно, я буду очень рад, Эльза, — мне очень приятно, а меня зовут Сергей! — Сергей? — удивлённо переспросила она. — Мне очень, очень приятно! — И почему-то засмеялась, — как будто серебряный колокольчик зазвенел в квартире, и протянула мне свою изящную ладошку, с ухоженными тонкими пальцами. Я взял её холодную как лёд ладонь в свою руку, и почему-то не просто пожал, а склонив голову, нежно поцеловал, точнее, только прикоснулся губами. И, кажется, в этот миг, кажется, искра проскочила от моих губ к ней в ладонь, или наоборот, но я отчётливо ощутил разряд статического электричества, и её рука дрогнула и заледенела ещё больше. Боже мой, как она замёрзла, — подумал я, если бы не я, точно бы…. Додумать мысль я не успел, и взглянув Эльзе в её сапфировые глаза почему-то тихо прошептал: — Да, да конечно, проходи Эльза в комнату, немедленно раздевайся, будь как дома и не стесняйся меня, — ты ведь такая красивая. Эльза смущённо улыбнулась, и, оставляя на полу мокрую цепочку следов, прошла в комнату. Её испачканные глиной белые американские кроссовки, остались, аккуратно стоять — в прихожей. — Серж, подожди меня, пожалуйста, на кухне, одну минуту, мне надо переодеться. — Конечно, подожду! — ответил я непринуждённо, и вновь ощутил внезапное томление в груди и биение взволнованного сердца. — Да, ещё! — Эльза! — воскликнул я, — одежду сама посмотри в шкафу, что понравится то и одевай, будь как у себя дома…. Зажигая газовую плиту и ставя на неё чайник, я вновь окликнул её: — Эльза, тебе, наверное, не обойтись без чая с малиной, ты ведь продрогла совершенно, или может быть кофе? Она не ответила…. Я вымыл руки и принялся сервировать стол, по хозяйски, готовя бутерброды с осенней кетовой икрой, сливочным маслом и сыром. Больше у меня ничего существенного не было в холодильнике. А! осенило меня, сварю я ещё картошки и два яйца, вот тогда, будет праздничный стол.

Автоматически достал из серванта пузатую бутылку болгарского коньяка (резерв ставки), «Плиска», и поставил на стол два фужера. Ну, вот и прекрасный стол получился! Эльза включила в спальне свет и ахнула: — Сергей что это такое? — раздался её испуганный, взволнованный голос. Голосок у неё милый и с крючочками, которые зацепили что-то в моей душе и заставили сердце что-то запеть. Испуганная Эльза стояла уже одетая и остолбеневшая, внимательно изучая стену моего зала. Я рассмеялся, поняв причину её испуга. В дань памяти о прошедшей юности, я пригласил профессиональную художницу, которая, на всю стену нарисовала мне картину, по моим эскизам. Вид был из кабины самолёта, Ту — 104 заходящего на посадочную полосу. Посадочная полоса была в деталях прорисована с высоты принятия решения на посадку (с 10 метров). Панорама бетонки в перспективе протянулась на четыре километра прямо в смежную квартиру соседей, как раз от посадочного знака (Т), до самого горизонта. В совершенстве, в деталях была прорисована кабина пилотов со всеми пилотажно-навигационными приборами и штурвальными колонками. Ощущение ответственного этапа полёта было передано ощутимо, до дрожи в коленках, даже для человека далёкого от авиации. Шутка ли, многотонная реактивная машина, — зверь! Должна через несколько секунд на скорости 300 километров в час коснутся взлётной полосы…. Я подошел сзади к Эльзе и положил руки на её плечи: — Ты ещё не видела вот это? — я кивнул головой на потолок. На чисто побеленном потолке, изготовленные из фольги, таинственно мерцали звезды созвездия Большой Медведицы. Ни объектив, ни плоский экран не создадут таких иллюзий, соблюдая законы перспективы. Краски не расплывались, звуки же сливались в симфонию, и всё, до мельчайших штрихов, то тончайших оттенков, было реально, — художница отнеслась к заказу творчески, и постаралась на славу, понятно не бесплатно! Эльза стояла потрясённая глядя на картину звездного неба выполненного в сферической проекции, фрагментарно совмещённой с конической. Я как бы рефлекторно, — приобнял её нежно за талию. — Когда я включаю свето-музыку, это созвездие мерцает как настоящий млечный путь, и тогда «Танцуют все», кто находится в гостях, даже бабушки и дедушки, а в особенности дети. — Все, одним словом!

В моём спортивном трико голубого цвета, плотно облегающем её стройные ноги, и в моей не по размеру рубашке, с подвёрнутыми рукавами, Эльза напоминала мне маленькую, неотразимо обаятельную девочку, похожую не то на птичку, не то на херувима; и слеза слегка увлажнила взор её мечтательных глаз…. Я потянул её на кухню к празднично сервированному столу и включил верхний свет, — хрустальная люстра заискрилась всеми цветами радуги …. Несколько секунд Эльза молча изучала сервировку стола, затем повернулась и внимательно посмотрела мне в глаза: — Сергей ты не мог бы поужинать один, меня мутит от одного только вида пищи…. — Понимаю, так бывает, если человек простудился, но болгарский коньяк тебе совершенно необходим сегодня иначе заболеешь! — Поверь это всё очень серьёзно, — тем более не случайно, слово «Плиска», сочетается с твоим именем! — Как это? — она по-детски всплеснула руками и удивлённо (тоже по-детски), округлила глаза. — Ну, твоё холодное имя, — Эльза, как это по-русски? — я пощёлкал пальцами, — является синонимом имени Лиза или ласкательно «Лизка», ну значит совсем — «Плизка»! Мы оба весело засмеялись…. — В общем, так, — я строго поставил точку! — Либо я сейчас растираю тебе твою нежную грудь, спину и ноги, вьетнамским бальзамом, либо, И сто граммов «Плиски», — выбирай! — И я пристально и серьёзно, как строгий доктор «Ай-болит», посмотрел в её глаза. Эльза прикрыла свои синие глаза пушистыми ресницами, и опустила голову, о чём-то сосредоточенно раздумывая. И вдруг она улыбнулась, — сверкнув жемчугом зубов. Улыбка, словно вспышка света, на секунду озарила её смущённое лицо. — Сергей ты не будешь против, если я вначале приму горячий душ, я действительно сильно промёрзла, и вот ещё что…. — конец фразы она произнесла мимоходом уже открывая дверь в ванную, — у тебя всего один диван, а пол очень холодный, и я не возражаю если мы будем спать вместе… только дай мне отдельное одеяло. Из моей ванной комнаты, совмещённой с туалетом, раздался пронзительный девичий визг, как будто Эльза увидела там мышь, крысу или змею? — Что за чёрт с этой Лизкой? — всё у неё не так, — шёпотом выругался я, бросаясь в ванную. Эльза стояла у входа и с ужасом глядела на стену, над ванной, не решаясь шагнуть за порог. — Что?… Что-то случилось, этой весною? Я хлопнул себя ладонью по лбу, и не удержавшись засмеялся. На стене в моей ванной, та же художница, маслом, написала цветной портрет римского гладиатора (Спартака), с занесённым для удара коротким блестящим мечем! Изображение было схвачено так реалистично, как будто воин готовился к смертельному броску пристально глядя сквозь щель своего забрала — из смежной квартиры…. Эльза повернула ко мне свою «разумную» головку и посмотрела на меня как на сумасшедшего. В её голубых глазах плескался только что пережитый ужас! — Это моя вина, — Эльза! Мне надо было бы вначале ознакомить тебя со всеми достопримечательностями моей квартиры! Я развернул Эльза за плечи и нежно и жадно поцеловал её мягкие податливые губы и крепко прижал к груди её девичье сердечко. — Вы, ты… Нет, не то… Ты какая-то трогательно-беспомощная, как маленькая девочка. И такая потерянная. Ах, черт, что я говорю как герой скверного фильма! Несколько секунд она молчала. Затем глаза её затуманились? — Как странно услышать это от вас? Нет я не сержусь на вас, мой милый друг…. — И она закрыла дверь в ванную, с обратной стороны…. Я пошёл включать музыку! Музыка Bittls — «Yesteday», на средних частотах разлилась по моей квартире, отражаясь цветными бликами цветомузыки, по звёздам созвездия «Большой Медведицы» (создавалась полная иллюзия млечного пути отображённого в сферической проекции).

* * *

Мы рядом лежали на одном диване отделённые раздельными одеялами, это было главное условие Эльзы. Я уступил ей своё тёплое верблюжье одеяло. Я вообще люблю спать и зимой и летом с отрытыми окнами (сегодня окна были закрыты), так как чистый, как хрусталь воздух дарует хороший сон. Я хотел заснуть, но не получалось, — ауры наших голов соединились! Я ворочался с боку на бок, меня бросало то в жар, то в холод, ну ни спалось и всё! Рядом, завернувшись в одеяло, уютной кошечкой свернулась Эльза, и кажется, давно уже спала, посапывая носом как маленький ребёнок. Я встал, прошёл в ванную, принял теплый душ и снова лёг в постель.

Но тут мне показалось, что по её лицу бегают странные голубые огоньки, слегка потрескивая разрядами и мерцая в полумраке подсветки от уличного фонаря. Удивлённый таким видением, я прикоснулся ладонью ко лбу Эльзы, и мне показалось, что огонь обжег мою ладонь. Да, наверное, у неё начался жар, подумал я, как бы не началась пневмония? Бедная девочка так промёрзла, надо её немедленно растереть — вначале ноги! Я решил проверить разницу локальных температур тела (точнее градиент температуры), и если живот горячий, а ноги холодные, — то жди беды, в худшем случае, — двухсторонняя пневмония. Хорошо, что я убедил её выпить бокал коньяка! Моя рука скользнула под одеяло к животу, — пальцы сами нащупали пупочную ложбинку на округлом нормально тёплом животе? В тот же миг, все пружины дивана разом распрямились и подбросили меня вверх, — почти к потолку, и я, описав пологую дугу, очутился на полу? В жёлтом свете уличного фонаря, в боевой стойке «кумитэ», на полу у самого края дивана стояла обнажённая богиня Венера (Минерва), правда без щита и копья, скорее красивая амазонка, или тигрица готовая к смертельному броску…. Я невольно залюбовался её красивым телом. Как она была прелестна в своей воинственной решимости. Время остановилось в позиции, — «Не ждали»? Пауза затянулась: — «Где-то, я уже видел эту картину», — вихрем крутилась мысль в голове, — ка-кажется на Шри –Ланке? Я замер, — окаменел, лёжа на холодном полу, — завороженный этой неземной красотой…. В этой молодой амазонке была воплощена чувственная грация, и казалось, собрались воедино все богатые краски тропического цветка, мерцающие по её телу в виде разноцветных огоньков, как на ёлочной гирлянде. На моём потолке, точнее, на «звездном куполе» (так в перспективе смотрелись звёзды Созвездия Большой Медведицы), — искрящиеся огоньки от тела богини отражались и переливались всеми цветами радуги! Она точно свалилась с неба, — мелькнула мысль, — чудеса ещё случаются! Странно? — я боковым зрением заметил, что на взлетно-посадочной полосе (изображенной на стене), загорелись посадочные огни и замерцали фосфорным светом шкалы пилотажно-навигационных приборов в кабине Т У –104. Стройная фигура, с тонкими чертами, с огромными широко раскрытыми глазами, — излучающими фиолетовый грозный огонь, — она была прекрасна как Богиня….

Её вьющиеся волосы, — цвета пшеницы, рассыпались густыми локонами по её плечам, а голова её была увенчана душистыми цветами, такая иллюзия создавалась от реверберации красно-зелёно-голубых огоньков нимбом освещающих её причёску. У неё были самые очаровательные руки, такие маленькие, такой прекрасной формы, что от одного взгляда на них у меня захватило дух, и сейчас сжатые в слегка подрагивающие от волнения кулачки…. Боже! Как она была сказочно хороша!

Эта минута недоумённого созерцания друг друга казались вечностью. Наконец, я первый осознал весь комизм ситуации, и невольно рассмеялся. — Ну и странная реакция у тебя, о прекрасная амазонка. Я и не думал покушаться на твою честь, поверь мне. Мне просто показалась, что ты вся горишь, — то есть — заболела, — смущённо оправдывался я, за свои поползновения. Эльза — а это была она, кажется, так же осознала нелепость ситуации и улыбнулась, — блеснув жемчужным ожерельем зубов. Улыбка её была такая нежная, что моё сердце сжалось в томлении. Её кожа золотилась, — как пшеничное поле в солнечный день…. Как невесомая бабочка она вспорхнула в постель под одеяло и подтянула колени к подбородку, и улыбаясь наблюдала как я потирая ушибленные колени забрался под своё одеяло. Сон как рукой сняло. — Эльза, что у тебя с телом? — Почему ты вся светишься и сверкаешь как приведение? — Почему приведение? — эхом переспросила Эльза. — Ну, не чудное же видение? — это наверняка статическое электричество, — я угадал? — Глупый! — она нежно провела прохладной ладонью по моей голове, и я ощутил чарующий аромат озона от её нежной молодой кожи. — У всех людей ночью происходит заряд организма космической энергией, которая питает тело и разум. — У одних людей этот процесс происходит интенсивно (как у меня), у других еле, заметно, — например как у тебя! — Ты Эльза считаешь, что я слабак? — возмутился я — Да? — К твоему сведению я уже имею «жёлтый пояс каратэ», это второй «Кю» (по-японски), — не то огорчился, не то обиделся я.

— Конечно, конечно! — она снова нежно провела ладонью по моим волосам, — как котёнка погладила. — Здесь Серж, важна не физическая сила, а психическая. Ты, наверное, знаешь, что некоторые люди могут ходить по раскалённым углям, ловить руками летящие стрелы, и даже пули, и телепортироваться в пространстве и во времени…. Запомни! — в её голосе зазвенел металл, — человек может Всё! — ведь он сотворён по образу и подобию Бога! — Ну а теперь пора тебе спать: — завтра рано вставать на работу, — ведь так? — Не-е-т, — на работу мне не надо! — ответил я возбуждённым голосом. И последнее что я запомнил, как её нежные пальчики закрыли мне глаза, поправили подушку, повернули на-бочек. Она что-то запела…. После чего я ощутил сладкую истому и провалился в глубокий, глубокий сон….

* * *

Когда я проснулся, солнце уже светило в окна, — это значит, что уже полдень. Я долго не мог понять, что это было. Сон обладал слишком чёткими реальными подробностями. Во рту стояла отвратительная сухость, словно я наглотался раскалённого песка. Виски ломило. Пошатываясь как с глубокого похмелья, я встал, прошел на кухню, и залпом выпил стакан холодной воды. Немного полегчало. Я, всё не мог собраться с мыслями, перед глазами мерцало женское лицо обрамлённое золотыми волосами со странным именем Эльза…. Чёрт знает что…? Кто она, и была ли она, или просто мне приснился фантастический сон? Я встал под холодный душ, струи ледяной воды немного привели меня в норму. Я окончательно утвердился во мнении, что это был болезненный кошмар, навеянный тоской и одиночеством, да ещё бутылка коньяка была ополовиненная. А я ведь уже года три вообще не пил и не курил, так как занимался в клубе «Динамо», в секции — Каратэ, а тут половину бутылки выпил в одиночестве, — вот что повлияло, наверное? А может это так называемая «белая горячка»? А? Да нет, не может быть от двухсот граммов коньяка таких ярких галлюцинаций? Я ведь кажется, полюбил эту девушку из своего сна, — очаровательную девушку — Эльзу. Я прокатил это имя своими голосовыми связками, и какая-то теплота сразу разлилась по моему телу. Эльза, Эльза, Эльза! — бормотал я как зачарованный фанатик. А вдруг она ведьма? — обожгла шальная мысль. Да нет же, ведьмы не бывают натуральными блондинками, — пронзила меня спасительная мысль. А вдруг она крашеная блондинка, — обесцвеченная? А брови? Я стал мучительно вспоминать, какого цвета у Эльзы были брови? Уф, — кажется, у неё были рыжеватые брови, точно, — рыжеватые! Так значит это моя неземная любовь с первого взгляда! И мурашки пробежали по всему моему телу. Да это такая любовь, которая влечёт друг к другу зверей и богов, та любовь, которая делает мир чудом: — отсюда и мои галлюцинации? Люди вообще редко женятся по настоящей любви, а если это и случается, то лишь для того, чтобы тут же потерять друг друга. Говорят, что у счастливой любви нет истории? Интимная близость и страсть, подвержены пресыщению, а пресыщение, — убивает любовь? Поэтому, в страсти всегда есть оттенок печали, примесь горечи и муки, — предчувствие гибели Любви? Почему? «Страсть и Старость», одного корня ягодки! Выходит, что секс убивает любовь? Да?! Я стал мыть посуду после вчерашнего застолья и заглянул в холодильник и обнаружил там пустынную, «морозную зиму», — как говорится, шаром покати. Так, значит сегодня 3 августа 2019 года — суббота, и надо сходить в магазин купить продуктов…. Я начал одеваться и обнаружил в своём платяном шкафу отсутствие кожаной куртки? Странно, я начал рыться дальше и обнаружил отсутствие спортивного импортного костюма, пары шерстяных носков и моей турецкой кожаной кепки? «Nonses»? Значит, это был не сказочный сон? — дошло до меня, и всё это было, было! Странно все платёжные карточки и деньги, были на месте, — значит, это была не кража? Зачем ей моя кожаная куртка, и мужская кепка? — на улице ведь ещё только начало осени? Я бросился к дивану и стал обнюхивать простыни, подушки и одеяла, и точно, мой чуткий нос уловил едва уловимый, нежный запах моей таинственной красавицы!

* * *

Вечером, я сидел на бревне, провожал закат солнца, и наблюдал за полноводным Амуром, уровень воды в реке, — поднялся уже до 5 метров. Что-то последние годы все реки в хабаровском крае поднимаются до критических отметок? Да что там, в крае, по всему земному шарику наблюдаются подобные подтопления, а уровень воды в озере Байкал напротив почему-то понижается? В 2013 году, уровень в Амуре поднялся почти до 7 метров, половину города затопило, а в Байкале уровень воды опустился на целых 2 метра. Всё это очень странно…. Какая здесь связь?

Постоянные сводки «МЧС», сообщают о потопах и выселении людей с насиженных мест по всей России? А в Берлине и Вашингтоне «ультра-зелёные», вообще запретили автомобилистам ездить по городу на бензиновых автомобилях, — нещадно разбивают им лобовые стёкла, и прокалывают колёса…. Возможно, «зелёные», правы о «парниковом эффекте», ведь, паковые льды в Арктике, действительно, за какой-то десяток лет «утончились» с 5 — 7 метров, до 2-х, а ледяной четырех-километровый слой вечной мерзлоты Антарктиды, также стремительно разрушается? Огромные айсберги постоянно отрываются от Антарктиды и уносятся холодным течением «Западных Ветров» в южные широты. В Африке за четыре года исчезли ледяные «шапки вечной мерзлоты» в горах Килиманджаро. Бедные, бедные слоны, они ведь в период «брачного сезона», вот уже тысячи лет поднимались к ледникам Килиманджаро, — что бы студить свои гениталии? Как же слоны будут теперь размножаться в Африке…?

Я поднялся с холодного бревна, ветер гнал рваные облака, пахло мокрыми камнями. Я тщательно отряхнул брюки, и с грустными мыслями побрёл домой…. Вечерний холод тайком пробирался за ворот. Но вот и мой тихий переулок…. — А я тебя Серж, уже давно дожидаюсь…. Я встрепенулся, из-за дерева отделилась тень. Невысокий парень в чёрной кожаной куртке и в кожаной кепке встал на моём пути. «Ну, всё… Пипец…». — Не называй меня «Серж», меня это раздражает. — Ты не перегрелся часом — малыш! Могу остудить…. — Сергей! — неожиданно я услышал нежный женский голос, — ты что, не узнал меня? — Эльза! Это ты — родная? — я вскрикнул, как от стрелы пронзающей грудь. То, что я увидел, наполнило мою душу безотчётным волнением. За деревом зябко кутаясь в мою чёрную куртку, стояла Эльза. На голове у неё была моя кожаная кепка, в которую она спрятала свои душистые локоны. Я рванулся к ней и заключил в свои объятья. Влажные блестящие глаза смотрели на меня с нежностью, волнением, и казалось с любовью…? — Давно не встречались мы с тобой Эльза! — Где ты пропадала? Я нежно сжал её руки, чуть повыше локтей и заглянул в её широко распахнутые глаза. — Ну, рассказывай? И вдруг я ощутил, как под моими пальцами задрожала Эльза, и сейчас же послышался короткий стон. — Что с тобой? — отбросив шутливый тон, обеспокоенно и тихо спросил я и снова заглянул в её глубокие бездонные глаза…. На её ресницах заблестели слёзы и она ткнулась лицом в мою грудь. Я стоял, не шевелясь, удивлённо и радостно ощущая биение её сердечка. Сквозь сдавленные рыдания еле расслышал: — Господи, что же мне делать, я же люблю тебя! Растерянный и онемевший от неожиданного счастья, чувствуя острую боль в сердце, я молча сжал её руки и слегка отшатнувшись, смотрел на её склонённое заплаканное лицо, не зная, что и сказать. И только в этот миг, до меня, наконец, дошло, что меня любит эта девушка, любит новой для меня, бывалого человека, чистой и непонятной любовью. Я всё ещё пристально глядел на её заплаканное, бледное в сумеречном свете лицо. Горестные складки лежали по углам её припухших губ, глаза были опущены и тёмно-синие веки трепетались как крылья большой бабочки, стряхивая росинки слёз. Я поцеловал её в тёплые влажные губы, мокрые от слёз щёки и крепко, крепко прижал к своей груди. — Эльза, милая моя, солнышко моё родное, если бы ты знала, как я мучился без тебя, эти часы, — нашей разлуки, — места себе не находил. Ты, моё счастье, ты моя единственная на этом свете, — я тоже люблю тебя, моя родная…. И тут я встрепенулся, — вспомнив, что две «спутницы жизни», любовь и разлука, уже стоят, за моею спиной, в ожидании, — и я суеверно оглянулся через левое плечо. Но сзади никого, и ничего пока не заметил….

* * *

Как разъярённая тигрица, с волнением терзая свои изящные пальцы, Эльза расхаживала по моей квартире из угла в угол. Я молча наблюдал за её нервной походкой и сидел в позе Будды на своём диване. — Всё кончено Сергей! Всё кончено! Наверное, уже ничего невозможно исправить! — Но Эльза, возьми себя в руки, давай без истерики, расскажи всё по порядку, и не волнуйся…. — Не могу! Тебе, это лучше не знать! — Тогда скажи, зачем тебе завтра нужна моя машина? — спросил я её сердито. — Ну, хорошо! — она, остановилась у окна, — тогда слушай: — «У вас на Земле сегодня не низшая ступень развития цивилизации, а преждевременное её угасание! Сейчас на Земле, система выборов Царей, точнее «правителей» базируется либо на наследственности, либо на демократических выборах, — когда простой народ имеет право выбора? Это уже было на Руси при новгородском Вече! Народ собирался на площади и кричал, кого из бояр посадить на престол! А когда «прижимало», то бежали в Переяславль Залесский к удельному князю Александру Невскому: — Помоги! — Князь! — Шведы на пороге, или Тевтонский Орден на границе…. Александр Невский (внук Рюрика), приходил в Великий Новгород с дружиной и разгонял ворогов. А потом опять собиралось Вече под звон вечевых колоколов, и кричали мужики и бабы: «Не люб нам Александр Ярославич (больно крут), давай опять Андрюху, — словоблуда!». Понятно, что бояре, подговаривали глупых крикунов! История Руси продолжалась и дальше по этой же нелепой системе демократических выборов! А теперь вспомни 1610 год! После свержения царя Василия Шуйского, наступило смутное время (Александра Невского уже не было, да и вообще потомков Рюрика почти не осталось). Престол был свободен. Управлением государства российского взяла на себя Боярская дума. От количества бояр в Думе это правительство получило название Семибоярщина. Среди людей, которые назывались в качестве претендентов на престол, были сын митрополита Филарета Михаил Романов и князь Голицын, все предложения избрать на царство иноземного государя бояре не принимали. Но когда к стенам Москвы уже подошли войска польского гетмана Жолкевского, а в Коломенском парке встал лагерем Тушинский вор со своей армией, тут уж бояре испугались и решились избрать царём польского королевича Владислава, — сына Сигизмунда. Но Сигизмунд передумал и сам сел на российский царский престол. Опасаясь народных волнений, новое правительство ввело в столицу польский отряд, который занял Кремль и центральные районы Москвы. Но тут внезапно князь Дмитрий Пожарский, — собрал ополчение и пошёл на штурм московского кремля. Его поддержал Кузьма Минин-Сухорукий, земский староста, отдав на святое дело треть своего имущества, на сбор оружия и доспехов для войска….

Народное ополчение под руководством князя Дмитрия Пожарского 25 октября 1612 года вошло в Кремль. Но история повторилась, как и с Александром Невским! Князь Дмитрий Пожарский, сумевший организовать и собрать народное ополчение и освободивший Москву от иноземных царей, — вдруг стал не угоден? Самое важное решение, определившее на несколько веков судьбу России, произошло 21 февраля 1613 года, когда на Вече, голь перекатная выкрикнули имя Михаила Федоровича Романова». — Ну? И? — С как можно более равнодушным видом я посмотрел на разъярённую пантеру по имени Эльза. — А теперь Сергей вспомни, что говорил российский Царь Сталин? — И что же он говорил? — хмыкнул я озадаченно и пожал плечами. — А говорил он такую крылатую фразу «Кадры решают всё»! Сам Сталин имел «Высшее Духовное» образование, причём он был единственный имеющий высшее образование из всей партии Большевиков, если не считать Ленина. Но, в царское время Духовная Семинария приравнивалась к Академии, — настолько всесторонние и глубокие знания получали студенты! Вот это главное! Ведь если вы намерены управлять государством, вам никак не обойтись без университетского образования. Ведь тот, кто стоит во главе государства, не может быть узким специалистом. Он обязан уметь мыслить абстрактно и логически. А у вас логику вообще не преподают, после революции 17-го года, — вот так-то! Так что получить нормальное образование сегодня возможно только в Оксфорде или в Кембридже! Выпускники ваших Вузов получают не полноценное образование! — Стоп! Стоп! Стоп! Столько загадок сразу…. — остановил я Эльзу, на полуслове встал с дивана, и обнял её за гибкую талию. — Не всё так страшно Эльза, ты просто сгущаешь краски, — зачем тебе эта головная боль? Человечество живёт так уже несколько столетий, и ничего страшного пока не случилось…. — Ты так думаешь Сергей! — она нервно дёрнула плечом. — А почему тогда у вас ежегодно горят леса, тают льды Антарктиды, происходит эрозия почвы, в реках запрещается купаться, а земля отравлена химикатами, и потеряла своё плодородие? Еще несколько лет и кислорода не будет на Земле, чем вы будете тогда дышать? — почти закричала Эльза…. — Стоп! — успокойся милая, моя драгоценная, любимая Эльза!

Я погладил её по голове и уткнулся носом в её чудные локоны, жадно вдыхая аромат её волос (пахнет как маленькая девочка, — подумал я, сколько же интересно ей лет?). — Ты Эльза, говоришь так, как будто ты с другой планеты? — Ладно, пусть так…. Скажу тебе правду, — Сергей, я родилась на Марсе и мне уже 17 лет, — тихо шепнула мне на ухо Эльза, мгновенно притихшая от моего нежного поцелуя в её голубую жилку на шее. — Ты марсианка? — я отшатнулся и ошарашено сел на диван, не в силах стоять на ногах. Эльза умолкла и тоже села рядом, закрыв лицо ладонями. — Не пугайся Сергей, — сказала она едва слышно, — мой дед Алексей Обручев родился на Земле, — он военный лётчик! Теперь он тоже у нас на Марсе. Пойми милый, — Земля может повторить участь Марса и превратится в бесплодную пустыню. Не будет деревьев, не будет кислорода, тогда и реки исчезнут, и всё погибнет и есть ещё, кое-что! Эльза замолчала и печально глядела в окно на зелёную листву деревьев и вдруг встрепенулась: — У тебя есть мощный бинокль? Я молча кивнул головой. — Какой у него, — «зум»? Максимальное приближение какое? — А? Кажется десять, или двадцать, точно не помню, — ответил я вздыхая. Я был ошарашен откровениями этой молодой девушки: «Эльза — Мар-си-анка»! — губы мои скривились: «Почти, Мерси-буку. Не везёт, так не везёт, — карамба!», — ругнулся я шёпотом, на иностранном языке, — который вообще не знал, и тяжко вздохнул, как бы выдохнув грустные мысли, — которые витали у меня в голове: — «Ладно, шок это по-нашему», — продохнул я шершавый комок, который мне мешал дышать, и спросил Эльзу: — Для чего тебе бинокль, — Эльза? Эльза подняла свою опечаленную пушистую головку и посмотрела на меня своими блестящими от слезинок глазами. — Я хотела показать тебе наш Марс, но не получится, слишком слабое приближение. Но там у нас уже есть деревья, трава, озеро и даже водопад есть, но пока всё это под стеклянным колпаком! — Да ну? это уже интересно, — вновь оживился я, — и песчаный пляж есть? — Есть! — она кивнула, — но пока небольшой, но красивый, нет белого песка, пока кремневый, и рыбки «Ка», там маленькие плавают, кусают кожу тихонько, — так приятно, как будто целуют….

Но у нас нет там пальм и кокосовых орехов, а я так хочу увидеть пальму с бананами, хлебное дерево и молочное дерево…. Эльза округлила глаза и смотрела на меня так восторженно, так что в её сапфировых глазах я ясно увидел облака и волны океана.

Было около десяти часов вечера. Мои мысли начали складываться в поразительно чёткий узор, связывающий в одно неразрывное целое все события моих последних дней, не хватало лишь последнего штриха, что бы всё стало ясно. Я отыскал в темноте её руку и крепко сжал её. Ладонь её была горячей. — Вот видишь Сергей, долги нужно выплачивать. Все семена жизни мы берём в долг у Земли. А долги нужно отдавать. Мы поможем Земле….

Я не мог с этим смириться и в то же время не находил в себе сил что-то предпринять, что-то сделать, — что бы помочь маленькой 17-ти летней девочке, — которая уже летает «навигатором» на межпланетном космическом корабле, со смешным названием «Лимпопо». Эльза печально смотрела на меня и продолжила наш серьёзный разговор: «Ты Сергей, посмотри на фотографии своих предков, и ты найдёшь среди них и себя! Понял ты, наконец, в чём заключается закон жизни, который сформулировал Александр Пушкин, в словах: «И наши внуки в добрый час из мира вытеснят и нас». — Наши предки хранили глиняные оттиски рук и ног, и по ним узнавали, кто родился из предков, на сей раз, и даже именами нарекали теми же. Когда вы здесь одурманиваете себя алкоголем и наркотиками, тогда посылаете в астральный мир неполноценную, уродливую энергию злых, грязных мыслей, тогда и обратный удар деформирует вашу судьбу, и — приносит болезни телу настоящему и будущему. — Так значит вот какой смысл, вкладывали древние мудрецы в изречение: «У кого есть наследники, — тот не умирает», — удивился я, и зябко передёрнул плечами, — Какая жуть, однако! — Да это так, — легко согласилась Эльза, — сегодня на Земле в семьях очень мало детей, и путь на землю, в плотном теле для многих землян заказан, но не навсегда…. Но сегодня даже не это главное! У вас тут творится страшные злодеяния: — много алкоголиков и наркоманов, которые не понимают, что «сами пилят сук, на котором сидят». В принципе ваши учёные от медицины должны это знать?

Врач погружает человека с пограничное состояние — «сон», который называется у вас — гипнозом. Так вот, если заснувшего таким образом человека спросить, что он делает в определённый день, до даты своего рождения, он уверенно рассказывает об этом дне. Следующий шаг, вглубь истории этого человека, и снова он подробно рассказывает, что он делает и видит в прошлом, когда его ещё не было на этом свете. Так можно погружать человека в прошлое на несколько поколений. Кстати, об этом состоянии человека написал прекрасную книгу американский писатель Джек Лондон. Называется эта книга в первоисточнике «Смирительная рубашка», или «Звёздный странник». Но не это главное! Главное то, что алкоголики и наркоманы в состоянии гипноза не могут попасть в своё прошлое. То есть у них, связь со своим Родом обрезается не только во сне, а реально! Это значит, что для этого «Шелудивого» «Чело-Вика», возможностью родиться вновь Человеком, стать (Ново-рождённым), — невозможно, связь с Родом обрезана! Эти падшие сущности становится «Y-родами»! Где буква Y — обозначает обрезанную мужскую хромосому! К примеру, слово — формула, которое часто дети пишут на заборах, состоящее из трёх букв, на санскрите расшифровывается так: Х + У = i (Х — женская хромосома, + У — мужская хромосома, = «факториалу» или звуку (Й), так кричат дети когда рождаются на свет». В старые времена, в азбуке была эта буква (i — краткая, или горящая свеча), но «большевики» её изъяли из алфавита. (Факториал, — перевёрнутый восклицательный знак, который обозначает человека пришедшего с небес или горящую «свечу» новой жизни) …. Я с трудом проглотил шершавый комок, который мешал дышать …. — Послушай, милая моя, драгоценная девочка…. — Эльза не шелохнулась, кажется, заледенела, — ты знаешь сказку о девушке сотканной из снега и льда (Изо-льда). Снегурочка не была похожа на обыкновенных девушек, а принц полюбил её и хотел на ней жениться. Людские пересуды помешали их счастью. Так вот, я бы не хотел повторить ошибку принца…. — Короче, с этого дня и до последнего часа мы будем вместе! Ты согласна? Я не знаю, сколько нам отмерено времени, никто этого не знает….

Я знал. Что в эту минуту она видит меня насквозь, читает мои самые сокровенные мысли. Я знал, на что иду, и лёгкий мороз пробежал у меня по коже. Я ждал ответа, но Эльза только спросила: — Ты отдаёшь себе отчёт? Ты уверен, что справишься? Вместо ответа я наконец сделал то, о чём мечтал эти дни, с того момента, как встретил на ночной дороге эту странную девушку…. Я притянул её к себе и крепко, крепко поцеловал в горячие слегка влажные полураскрытые губы, и в эту секунду стеклянная стена, разделяющая нас, перестала наконец существовать….

Я проснулся перед восходом Солнца. Было воскресенье. Рядом со мной, поджав ноги, сидела Эльза и перебирала на моём лбу спутанные пряди волос — и так нежны и осторожны были касания её девичьих пальцев, что я, уже проснувшись, еле ощущал их. Сквозь ресницы я отчётливо разглядел на её губах смущённую и невесёлую улыбку. Я притянул её к себе и тихо прошептал куплет песни Визбора: «Милая моя, солнышко лесное, где в каких краях встретимся с тобою». Эльза вздрогнула и убрала руку. — Ты улыбаешься? — сказала Эльза. — Я счастлив. — Хотелось бы мне сказать то же о себе. — Что случилось, моя дорогая? — Случилось! Неважно, — сказала она. — Всё это слишком мерзко и грязно, чтобы стоило об этом говорить, и не смотри на меня с таким убитым видом, Сергей. — Бедняжка, как я тебя понимаю, — я окончательно проснулся и рывком поднялся с постели. Голова Эльзы была обмотана полотенцем как чалмой, капельки воды ещё не просохли на её белой шее. Одета она была в мою байковую белую рубаху, которая слегка прикрывала её тело как короткая туника, чуть ниже бёдер. Эльза встала и включила радио. Оркестр играл «Выход гладиаторов». Бравурный рокот меди, казалось, соответствовал её, явно не «лирическому» настроению…. — Я хочу поехать на Третий Воронеж, я тебе вчера говорила. Так ты дашь мне свою машину? — сказал, как обрубила Эльза, и выключила радио. — Упс? — я уставился на нервно ходящую по комнате Эльзу, ничего не понимая. Какая муха её укусила. Края моей рубашки едва сходились на её округлых бёдрах, но она не обращала на это внимание. — Там на Воронеже сейчас холодно Эльза, ты замёрзнешь…. — Вот именно этого мне и хочется, — с тоской вырвалось у неё. — Что бы

было холодно и чисто. И не было этих грязных людишек…. — Эльза ты меня удивляешь! — развел я удивлённо руки.

— Ё-моё… Не думал, что в этом мире осталось ещё что-то, что может меня удивить, — давай Эльза, рассказывай всё начистоту…. — Сегодня у меня будет очень трудный день, — она внезапно остановилась, и пристально поглядела на меня. — Я должна сделать это ради тебя….– Ты видел вчера мою дорожную сумку? — Видел! — кивнул я. — В этой сумке было двести пятьдесят тысяч долларов и около миллиона в рублях! — глубоко вздохнула Эльза, и сняла с головы чалму, и руками распушила свои золотистые волосы. — Круто! Это как, они у тебя там взялись? — ещё не врубился я. — Это деньги «чёрных риелторов», так, кажется, называются эти бандиты, которые вырубают леса на Дальнем Востоке. — Эти деньги я у них «приватизировала», что бы хотя бы на время остановить вырубку лесов! — А нам с командиром, очень нужны эти деньги на оборудование! — Лихо, ничего не скажешь, — покачал я головой, — и ты молчала? — Сергей, а ты видел сверху вашу тайгу? — Давно не видел, — крутанул я головой, — с тех пор как развалили у нас на Дальнем Востоке малую авиацию. — А это было уже в 1980-м году, когда списали 27 бортов АН — 2, заменив, их на газотурбинные двухмоторные АН — 27 (дерьмо, а не самолёты), — наверняка, уроды их проектировали? Они «жрут», керосин тоннами, при том же количестве посадочных мест, что и АН — 2. Вот это и доконало, нашу малую авиацию. Стоимость билетов возросла в 2 раза, а посадочные площадки требуются для АН — 27, чуть ли не бетонные. А н