Она была счастлива, что у сына сбылась ее мечта о многодетной семье, и, будь ее воля, все время проводила бы с внуками, но понимала, что семья эта Лелика и Веры, а не ее. Чтобы саму Аврору продолжали любить и радоваться ее появлению, надо держать дистанцию
Выучившись на фельдшера, сын ушел в армию, а вернувшись, загремел на ФАП в село Копорье. Месяцок погоревал, а потом заявил, что городская жизнь ему претит, от урбанизации все зло и истинно счастлив человек может быть только на природе.
«Ну-ну», – сказали родители, представляя, как через полгодика будут вызволять осатаневшее чадо из природной гармонии.
Только Лелик продержался год, замутил с соседом лесопилку, развел кур и был счастлив
Солженицын – фигура могучая, кто спорит, но чтение его «Архипелага» вопрос статуса, а не литературного интереса. Если ты пропустил через себя это великое произведение, то ты молодец, прогрессивный интеллигент, принадлежишь к избранным кругам элиты, по-настоящему радеющей о судьбах родины, а не какое-то там покорное коммунистическое быдло. Все эти драматические рассказы о том, как я «ночь не спал, глотал страницу за страницей, ужасался и прозревал», казались Ирине художественным преувеличением, чуть более художественным, чем непосредственно рукопись «Архипелага». В глубине души она была уверена, что девяносто девять процентов ее друзей поступили точно так же, как и она, то есть прочли первые пять страниц, действительно пришли в ужас от масштабов репрессий, но не смогли продраться сквозь невыносимо тяжелый слог, спокойно проспали ночь, а утром, возвращая книгу, в восторге закатили глаза
Солженицын – фигура могучая, кто спорит, но чтение его «Архипелага» вопрос статуса, а не литературного интереса. Если ты пропустил через себя это великое произведение, то ты молодец, прогрессивный интеллигент, принадлежишь к избранным кругам элиты, по-настоящему радеющей о
Протирая суп через сито, она вспоминала те времена, когда готовила не для умирающего в реанимации человека, а для здорового мужчины и двух счастливых детей. Как варила манную кашу в двух разных кастрюльках, в одну из которых добавляла какао, а потом выкладывала на тарелки попеременно то из одной то из другой, чтобы получались концентрические круги. Дети обожали эту кашу и называли зеброй.
Олеся улыбалась, потому что этих воспоминаний у нее никто отнять не мог
