– Больше мне ничего не нужно. Хотя… лампа не помешает. И пепельница. И пульт управления. И ракетка с мячом. И ты, Дин Холдер. Но это действительно все.
Я не стану желать себе идеальной жизни. Удары судьбы – испытания, сшибающие с ног и вынуждающие тебя сделать выбор: остаться лежать или стряхнуть грязь и подняться, став сильнее. Я выбираю последнее.
Он целует меня, не дав ответить, что я тоже его люблю. Люблю до боли. Люблю так, что могу думать лишь о нашей любви и о том, что невзирая на невзгоды, предпочитаю сейчас быть здесь, с ним, а не где-нибудь еще.
тоже приемный ребенок, но тесно общается с родной семьей. У Брекина два брата, которых не усыновили, и они не геи, так что приемные родители приняли его гейство (это его слово, не мое) как факт того, что они не родня по крови. Они надеются, усердные молитвы и окончание школы постепенно сведут на нет его склонность. Зато Брекин уверен, что она лишь расцветет буйным цветом.
Он мечтает стать звездой Бродвея, но признается, что у него нет таланта к пению и актерской игре, и потому он не тешит себя иллюзиями, а будет поступать в бизнес-школу.
раз оказывалась в подобном положении. Лежала, бесчувственная, словно бревно, пока пытливые перевозбужденные губы Грейсона исследовали мое лицо и шею, а иногда и грудь.
Ты не заслуживаешь слов, Скай. Ты заслуживаешь действий.
Холдер то и дело кладет руку мне на бедро, поглаживает спину или целует в висок. Для него эти действия привычны и обыденны, для меня же ни одно не проходит незамеченным.
– Я живу тобой, Скай, – произносит он мне прямо в губы. – Я так живу тобой!
Пожалуй, ее самым любимым временем суток я бы назвала те часы, когда она спит.
Это потому, что все они неверные. Порой приходится выбирать из кучи неправильных вариантов. Ты просто выбираешь менее неправильный из всех.
