Одной из самых успешных тактик правящего класса привычно считается перекладывание ответственности. Люди низших классов должны считать, что бедность, безработица, отсутствие перспектив, — исключительно их вина. Каждый винит себя, а не социальные структуры, в которые их убеждают не верить (ведь это всего лишь предлог, который используют слабаки).
У антикапиталистических протестов есть поразительное свойство — они всегда содержат в себе просьбу. Проблема в том, что нет никого, кто мог бы эту просьбу удовлетворить.
Но главным текстом Балларда всё же является Выставка жестокости. Она предоставила своим читателям, в куда большей степени, чем популярная Автокатастрофа, концептуальный и методологический инструментарий для изучения ХХ века, основанный на его же содержимом. Это аскетичное модернистское произведение, почти не дающее пространства ни сюжету, ни персонажам, больше походит на вымышленную скульптуру, чем на историю, то есть на серию маниакально повторяющихся узоров.
За желанием вернуться к чему-то стоит желание сбежать от нынешних условий жизни, которые мы не можем больше контролировать.
Экзистенциальный кризис, который создавала скука, сама возможность скучать, на мой взгляд, сильно поспособствовал возникновению таких явлений, как панк. А вот постоянная доступность потока мини-стимуляций в XXI веке лишает нас возможности скучать по-настоящему, в какой-то мере делает невозможным отчуждение и создает общее ощущение непризнанного недовольства.
Господствующий капитализм требует такого восприятия реальности, которое в сути своей является глубоко депрессивным. Эта коллективная депрессия проходит ряд ступеней. Прежде всего снижение наших ожиданий: больше никогда ничего не произойдет. Затем мы начинаем думать, что уже произошедшие вещи на самом деле не были такими уж замечательными. И, наконец, смиряемся с тем, что ничего на самом деле никогда и не происходило да и не может произойти. Чем нормальнее кажется депрессия, тем сложнее ее распознать. Радикально заниженные ожидания становятся привычными. Время сглаживается.
благодаря мобильным телекоммуникационным технологиям, означает, что рабочий день больше не заканчивается.
Большинство инноваций в британской популярной музыке с 1960-х по 1990-е годы были бы немыслимы без непрямого финансирования: социального жилья, пособий по безработице и студенческих грантов.
Подобные программы давали время, всё более недоступное сегодня: время, свободное от необходимости платить за квартиру или ипотеку; время для экспериментов, когда результаты деятельности не могут быть ни предсказаны, ни гарантированы; время, которое может оказаться потраченным впустую, а может породить новые мысли, способы восприятия и существования. Именно такое время порождает инновации, а вовсе не бизнес-время «на взводе». Именно в таком времени может пробудиться коллективный разум, может расцвести социальное воображение.
Ледяной анализ Этвуд показывал, что тогдашние унижения были структурным эффектом подростковых взаимоотношений, совершенно не связанным конкретно со мной
Элементарные частицы Уэльбека
