— Согласитесь, несколько странно, когда трое ваших знакомых — Мёрчисон, Дерватт и Бернард — неожиданно исчезают друг за другом. А раньше таким же образом исчез Ричард Гринлиф. Тело его так и не было найдено, насколько мне известно. И тогда же был убит его друг — кажется, его звали Фредди... — фамилии я не помню.
— Фредди Майлз, по-моему, — сказал Том. — Но что касается Мёрчисона, то я не могу назвать его своим знакомым, мы едва знали друг друга. Да и Фредди Майлза
что я сделаю, — прозвучало вдруг совершенно отчетливо. — Я уже полтора часа пытаюсь дозвониться до тебя. Здесь даже телефон не работает нормально.
— Он нигде не работает нормально. Он не для этого придуман. Это устройство для выманивания денег. — Тому было приятно слышать, как она слегка рассмеялась
Может быть, самое большее, на что может рассчитывать человек, вступающий в брак, — это то, что он нашел партнера, с которым можно говорить свободно, не боясь получить удар в спину.
Его рука на какой-то миг задержалась, когда он протянул ее к трубке, и в этот миг ему представилось, что он потерпел фиаско, его разоблачили. Он даже успел ощутить всю горечь и стыд поражения, но тут же подумал: справлялись до сих пор, справимся и дальше. Представление продолжается. Смелее вперед! Он снял трубку.
Том спустился обратно в гостиную и включил проигрыватель. Он выбрал джаз. Джаз был не хорош и не плох, и, как Том уже не раз замечал в подобные критические моменты, он никак на него не действовал. Действовала только классическая музыка — она успокаивала или навевала скуку, внушала уверенность или, наоборот, лишала ее, потому что в ней был порядок, и ты либо подчинялся ему, либо отвергал его.
Вряд ли Уэбстер подозревает его в каком-либо криминале, подумал Том, но чувствует, что он не вполне откровенен. «Я провинился перед государством, и оно не забыло об этом». Любопытно, что в это утро ему пришел на ум Шекспир.
