В первые часы все вместе сидели за разговорами в кухне (в комнате не решились), затем на какое-то время мы с Робертом оставались вдвоем. Именно тогда, в понедельник, он и сообщил нам о победном салюте в Ленинграде, а заметив, какое действие произвели на меня, Симу и маму его слова, принялся уверять, что после войны Ленинград будет еще краше, что город-герой по праву достоин того, чтобы стать лучшим и красивейшим городом на Земле. «Мы поедем в твой Ленинград вместе», — шепнул он мне и незаметно крепко сжал под столом мою руку (с недавних пор мы как-то незаметно перешли с ним на «ты»). Роберт оказался очень занимательным собеседником. Он интересно и живо рассказывал о своей жизни в Палестине, в Индии и в Африке, о тамошних народных обычаях и традициях, с юмором вспоминал о своих встречах с разными людьми. Сколько же он видел и сколько знает! Должна признаться здесь, что очень часто я с чувством растерянности ощущаю себя рядом с ним такой неинтересной, невзрачной и неловкой! Это сознание собственной ограниченности, естественно, еще больше сковывает, и зачастую я, злясь и досадуя в душе на себя, теряюсь в разговоре с ним, как-то не могу найти подходящих слов. — А как тебе понравилась Франция — эта, как я о ней читала, страна резких контрастов? — не утерпев, спросила я Роберта. — Красивые там девушки? — Понравилась. Очень. Хотя контрастов во Франции, пожалуй, не больше, чем в любой другой стране мира, — с улыбкой ответил он и внимательно посмотрел на меня. — А девушки... что ж... Среди них, как и повсюду, встречаются очень красивые. Тут Роберт встал, обогнув стол, подсел ко мне рядом, на скамейку, притянул к себе за плечи. «Знай, — сказал дрогнувшим голосом, — что для меня самая красивая, самая привлекательная и самая желанная девушка на Земле — ты». После последовавших затем двух-трех поцелуев принялся шутливо объяснять, почему он полюбил меня... Ну, просто представить себе невозможно, — в тот майский день он даже не думал и не гадал, что произойдет что-то необычное. А тут пришел, как всегда, от скуки к Степану и видит — сидит за столом с картами в руках этакая незнакомая маленькая нахалка, смотрит невинно своими зелеными глазами и тут же, без зазрения совести, напропалую жульничает, дурит всех подряд... А потом, как она, эта зеленоглазая, взглянула на него, как ответила на его вполне безобидный комплимент: «Я — русская и танцую по-русски!» Подумать только: она — русская, и поэтому должна танцевать не как все, а исключительно по-русски. Ну, знаете... Вот тогда кто-то невидимый и подсказал ему: «Послушай, а ведь это, наверное, именно та, кого ты так долго ищешь». С тех пор он и полюбил меня, с того дня он только и занят тем, что непрерывно дни и ночи думает обо мне. — Это подсказал тебе требоР. Мы с ним, кажется, знакомы, — засмеялась я, а Роберт не понял меня
