Оглавление

1. Женское счастье, или По рекам судеб
2. Глава 1 Девушка проснулась… Начало, год 1978год
3. Глава 2 Смятение чувств, или Как не потерять свое лицо
4. Глава 3 Мечты и планы
5. Глава 4 На жизненном пороге
6. Глава 5 Встреча с жизнью
7. Глава 6 День рождения, или Нечаянная радость
8. Глава 7 Мечта приближается
9. Глава 8 Когда сбываются мечты
10. Глава 9 Звезды тоже сомневаются
11. Глава 10 Падение
12. Глава 11 Преступление без наказания, или О чем узнал только дневник
13. Глава 12 Счастье есть!
14. Глава 13 Родные люди
15. Глава 14 Бабушка и родная деревня
16. Глава 15 Возвращение
17. Глава 16 Надо слушаться врачей
18. Глава 17 Помолвка — дело серьезное
19. Глава 18 Расставание, или Я хочу это забыть
20. Глава 19 У древа жизни есть ветви
21. Глава 20 Расплата и сделка
22. Глава 21 Отчаяние
23. Глава 22 Предложение от которого нельзя отказаться
24. Глава 23 Рождение и смерть, как часть жизни
25. Глава 24 Уход матери
26. Глава 25 Ложь во спасение, или Горькая правда
27. Глава 26 Новые люди
28. Глава 27 Лара и Людвиг
29. Глава 28 Жизнь остановилась
30. Глава 29 Опят один, опять отвергнут…
31. Глава 30 Майкины метаморфозы, или Во всем виновата подруга
32. Глава 31 Иногда одной любви на всю жизнь мало
33. Глава 32 Любимая работа и коллеги
34. Глава 33 Метро, как срез общества
35. Глава 34 О чем шепчутся женщины
36. Глава 35 Слово ранит
37. Глава 36 Бумажный треугольник
38. Глава 37 Я подожду, или «За тебя!»
39. Глава 38 Человек из прошлого
40. Глава 39 Афганский камень
41. Глава 40 Вот и встретились два одиночества
42. Глава 41 Нечаянная радость
43. Глава 42 Свадьба русская, свадьба итальянская
44. Глава 43 В Италии
45. Глава 44 Майкины откровения
46. Глава 45 Кофе с видом на Тибр
47. Глава 46 Надежда на «Надежду»
48. Глава 47 Откровение Олега
49. Глава 48 И красавцы бывают одиноки…
50. Глава 49 Графская кровь
51. Глава 50 Врачи, увы — не Боги…
52. Глава 51 На краю
53. Глава 52 Пора становления
54. Глава 53 Приговор
55. Глава 54 Прилет в Нью-Йорк
56. Глава 55 Долгожданная встреча, или Прощание
57. Глава 56 Лионтов и сын
58. Глава 57 Перелет через Атлантику
59. Глава 58 Я доверяю тебе
60. Глава 59 У бабушки
61. Глава 60 Блеск и нищета бриллиантов
62. Глава 61 Аукцион
63. Глава 62 Две важные встречи
64. Глава 63 Операция с заложниками

Глава 1 Девушка проснулась…
Начало, год 1978год

Конец февраля, весна еще робко стоит на пороге не решаясь войти. А солнечный луч, яркий, победный проскользнул сквозь задернутые шторы и проникнув в комнату спящей девушки, стал потихоньку подкрадываться к ней. Поиграл в золотистых прядях длинных волос, раскиданных по подушке и продолжил свой путь, спускаясь к сомкнутым прозрачным векам, опушенным густыми длинными ресницами. Солнечный луч был настойчив и горяч, ему удалось разбудить девушку, заставить открыть глаза, а ей так не хотелось просыпаться от сладкого сна… А, вот в глаза девушки ему заглянуть так и не удалось. Проснувшись, она слегка потянулась и села в кровати, улыбнувшись солнышку и началу нового дня, затем достала спрятаную под подушкой толстую тетрадь, из которой выпала цветная фотография ее кумира — голливудской кинозвезды Дэвида Хейворда. Голубоглазый, златокудрый красавец, казалось, он проникал своим ясным пронзительным взглядом в самую душу даже с фотоснимка. Смотреть — не насмотреться…

— Доброе утро, любимый! Сегодня я видела тебя во сне, ты смотрел на меня своими удивительными глазами. Какое счастье, что на свете есть ты! Нет ничего в мире прекраснее тебя, лучше, добрее тебя! Как я люблю путешествовать по твоему лицу, погружаться в глаза, в которых нет дна, в твоих ресницах можно заблудиться, как в лесу среди шелковой листвы. Твой рот подобен красивому цветку, рисунок губ — само совершенство. Да, ты — истинно Человек эпохи Возрождения, итальянцы как всегда правы, сам Да Винчи был бы счастлив запечатлеть тебя на своих холстах. Ах, как бы я хотела стать ветром или птицей, чтобы пролетать близко от тебя! —

В дверь постучали, — это мама. Девушка торопливо спрятала фотографию под подушку. Мама открыла дверь комнаты:

— Доброе утро, Светланка, пора вставать. А я уже убегаю, завтрак на столе, не забудь захватить с собой бутерброды в фольге. Будет время, отнеси пожалуйста вещи в химчистку. Я на сутках сегодня, так что оставляю дом на тебя. — и мама ушла, закрыв за собой дверь.

Света встала с кровати, убрала тетрадь с фотографией в потаенное место, хотя прекрасно знала, что у мамы нет привычки копаться в ее вещах, да и дома она бывает мало, постоянно то на сутках, то в командировках. Мама — главная операционная сестра, ассистирует на операциях главврачу и ведущему хирургу военного госпиталя им. Бурденко, профессору Захарову Владимиру Александровичу, он без нее операции не проводит. Дочь привыкла бывать дома подолгу одна, у медиков работа посменная.

Взглянув на часы, Света стала быстро собираться в школу, сегодня она явно опаздывает, во всем виноват сон, такой явственный. Она видела Его, говорила с Ним, как наяву… и до сих пор не может прийти в себя от этой «встречи».

Раздался звонок в дверь, это соседка по лестничной площадке и по школьной парте Майка. Обычно Света первой выходит из квартиры и ждет ее, а сегодня… уже нет времени позавтракать. Света схватила со стола бутерброды в фольге, приготовленные матерью, и сунув их в сумку, быстро оделась и вышла из квартиры, заперев за собой входную дверь.

Майка, рыжеволосая курчавая бестия с васильково-синими глазами, облаченная в новую импортную куртку известного лейбла, довольная и счастливая этой обновкой, но Света, кажется, и не заметила этого.

Майя несколько обиженно обронила Свете:

— Ты даже не заметила, что я в новой куртке! —

— Красивая, тебе идет. — равнодушно отозвалась Света, спускаясь следом за подругой по лестнице их пятиэтажки без лифта.

— Нет, ты сегодня какая-то не такая… — Майя даже остановилась, заглядывая в лицо Светы:

— Света, ау! Что с тобой? —

— Да так, просто сон видела странный… —

Майка усмехнулась: — Сегодня контрольная по математике, а ты про сон! Проснись Света! —

Выйдя из подъезда дома, они пересеклись с другом детства Лешей Ларионовым, который шел через их двор к метро Краснопресненская. Он поздоровался с девочками. Майка ответила, немного задержавшись на его приветствие, а Света даже не заметила Лешу и прошла мимо, погруженная в свои мысли. Майка догнала подругу.

— Какой хороший парень Леша и давно влюблен в тебя. — начала Майка, но Света не отозвалась. У Майки лопнуло терпение:

— Да ты слышишь меня? Я тебе говорю, что Леша давно любит тебя. —

Майя понизила голос и слегка вздохнула:

— Но, если честно, не представляю тебя офицерской женой в военном городке. Нет, казарма не для тебя! И, потом, мы твердо решили стать журналистками, ездить по разным странам. Не… нет у Лешки шансов! Хотя, может он станет со временем генералом, как его отец и его будут возить на большой черной машине. —

Тут Света не сдержала улыбки от Майкиных слов:

— Ох, до чего же ты мудрая, Майка! Ну, прямо, как умудренная жизненным опытом женщина! —

Майка с довольным видом приняла комплимент:

— Просто у нас дома мама постоянно висит на телефоне со своими подружками, вот и набираюсь опыта. —

Обе засмеялись и побежали к школе по тропинке, петлявшей между гаражами. И так все десять лет. Раньше к ним бывало присоединялся Леша, но он старше и теперь учится в военном училище, а у них еще все впереди: и аттестат, и поступление в ВУЗ.

В школе разговоры сейчас только об одном — кто куда собирается поступать. Света для себя решила — МГУ факультет журналистики. Конкурс огромный, но ни о чем другом она и не помышляет. Майка тоже решила с ней поступать на журфак, наверное, больше за компанию, чем по велению сердца. Майка, она веселая, смешливая, компанейская, но они такие разные… Многие знакомые удивляются и как они сдружились две такие непохожие: Ураган — Майка и тихий Штиль — Света, но противоположности частенько сходятся. Правда, в их случае все еще серьезнее, уж слишком у них разные семьи. Майка Воронова родилась в семье торговых работников. Папа — директор крупного Гастронома, мама тоже там когда-то работала, но выйдя замуж за Виктора Воронова, уволилась. Советские кадровики строго следили за «семейственностью», особенно в торговле. Мама с тех пор не работает и ведет жизнь домохозяйки в окружении комфорта и дорогих модных вещей, которыми обеспечивает ее и дочь муж — Майкин отец, что во времена повального дефицита СССР в их понимании было вершиной счастья и поводом для зависти многих простых смертных. А у подружки Светы отца нет, он погиб на Целине, когда Света была совсем маленькой, она его совсем и не помнит. Но Майка, с самого раннего детства, почему-то больше любила бывать у небогатых соседей Куприяновых, даже обедать у них любила, хотя стол их не отличался разнообразием деликатесов, которыми был набит холодильник в квартире Вороновых. Майка за обе щеки уплетала бабушкин борщ, суп из грибов, собранных в лесу подмосковной деревни и высушенных у русской печи, растопленной березовыми поленьями. Любила она и простую рассыпчатую гречневую кашу с сахарным песком, и оладьи с вареньем… и, вообще, она больше пребывала в семье Светы Куприяновой, чем у себя, благо живут они буквально дверь в дверь. Так незаметно она стала своей и считала себя их родственницей, а Свету своей сестренкой. Может их сблизило, что обе были единственными детьми в семьях. Майка, когда была маленькой, просила родителей о сестренке или братике, но родители не хотели, особенно мама, выросшая в многодетной семье где-то в отдаленной глубинке. Майка запомнила, как мама однажды вздохнув сказала, глядя в васильковые глаза дочери:

— Глупая ты, счастья своего не понимаешь! Ведь это все твое, все для тебя! Эх, не знаешь ты, что такое носить обноски от старших, как я когда-то. —

Больше Майка братика с сестренкой не просила. Да и зачем? Она нашла себе сестричку — Свету Куприянову! И не надо никого просить! Сама нашла!

Открыв ключом дверь и закинув с порога школьную сумку на банкетку в прихожей, Майя услышала, как мать говорит по телефону с кем-то из подруг, таких же скучающих домохозяек при обеспеченных мужьях. Подбежал Бимка, запросился гулять и хоть Майка после школы ужасно проголодалась, она все же взяла поводок и благодарный пес в нетерпении бросился к двери. Захлопнув за собой входную дверь квартиры, Майка с Бимом понеслись вниз по лестничным пролетам и не сбавляя скорости, вылетели из подъезда на улицу, пронесясь было мимо Леши Ларионова, неторопливо шедшего через двор домой. Он окликнул ее. Майя остановилась и узнав их со Светой друга детства, удивилась:

— Это ты, Леш! Даже не узнала тебя, привыкла, что ты в форме. —

— Привет! А ты как всегда… —

— Что как всегда? — весело переспросила Майка. На что Леша, несколько смущаясь ответил:

— Сама знаешь… модничаешь. —

— А в человеке все должно быть прекрасно. В том числе и одежда. Горький сказал! — не моргнув глазом парировала Майка. Алексей «отбил подачу»:

— Чехов. —

Ничуть не смутившаяся Майка, вышла из положения:

— Вот видишь, сам Чехов сказал! —

Алексей, немного помявшись, спросил:

— Видел вас сегодня утром. Что со Светой? Она была, по-моему, сама не своя… —

Майка, отпустила лабрадора Бима с поводка, чтобы он размялся после квартирного заточения и поправив на голове завитки рыжеватых непокорных волос, полыхнув синим взглядом, выдала:

— Это ее обычное состояние, — летание в облаках! Она даже журналисткой хочет стать, чтобы взять интервью у Дэвида Хейворда, представляешь? —

Леша в недоумении: — Дэвид Хейворд? Кто это? —

Майка посмотрела с еще большим недоумением на Лешу:

— Голливудская Звезда! Все девчонки мира любят его! Так, что у тебя, Леша, нет шансов! Хотя… если на тебя внимательно посмотреть и одеть соответственно, по-моему, ты будешь похож на него. Хм… ничуть не хуже. А ты говоришь модничаю я. Одежда должна подчеркивать достоинства человека. Что ни говори, красота — страшная сила. —

Алексей улыбнулся: — А это кто из классиков сказал? —

Майя задумалась, наморщив носик, тщетно пытаясь вспомнить:

— Не помню… нужно у Светки спросить. —

На что Алексей с усмешкой произнес:

— Эх, ты! Раневская! —

Майка, не моргнув глазом: — Точно! Раневская из «Вишневого сада» Чехова! —

Алексей рассмеялся: — Фаина Раневская в фильме «Весна» Александрова! —

Теперь Майка, запрокинув свою голову с рыжими кудряшками, искренне и задорно расхохоталась, обнажив великолепные белые зубы. Затем сквозь набежавшие на глаза слезы:

— А ты, оказывается, киноман! —

И, окликнув и не найдя Бима, побежала по дорожке между гаражами, прилепившимися к обочине их старого двора, а Леша пошел к своему дому, располагавшемуся рядом по соседству.

Это был добротный кирпичный дом, сталинской постройки, предназначенный для людей заслуженных и номенклатурных работников. В подъезде сидела дежурная-лифтер, в доме был просторный зеркальный лифт с сидением, обитым темным бархатом. Двор перед этим престижным домом был большим и благоустроенным, но Леша в детстве чаще гулял в соседнем дворе Светы и Майи, с его старыми скрипучими качелями, песочницей и гаражами из листового железа под плакучими ивами. Двор был проходным, имеющим спуск к Москва-реке. Зимой вся детвора округи на санках, лыжах или просто на картонках и дощечках скатывалась по этому спуску к самой реке. Тогда, лет пятьдесят назад, зимы были морозные, снежные, с поскрипывающим настом под ногами и ярким, слепящим солнцем. За зиму образовывались целые горы снега и в каждом московском дворе были обливные горки, сооруженные, как правило, родителями детворы и дворниками, подкидывающими снег, как основу для создания снежных городков. Кто-то приносил ведерки с разведенными водой акварельными красками и все вместе под руководством взрослых принимались разрисовывать снежные постройки. Чего-чего, а снега в России всегда хватало, просто сейчас, в наше время его увозят на снегоуборочных машинах для дальнейшей растопки и это зимнее развлечение навсегда пропало из жизни детей. Теперь в каждом дворе созданы благоустроенные детские площадки, дети не гуляют дворовыми компаниями. Может это и хорошо, но вспоминая свое детство во дворах Москвы, понимаю, что что-то потеряно и ушло навсегда с той восторженной радостью юных лет.

Глава 2 Смятение чувств, или Как не потерять свое лицо

Открыв ключом дверь, Алексей вошел в просторную прихожую квартиры. Высокие потолки, большие окна с видом на Москва-реку, квартира высшего военного ведомства разительно отличалась от типового жилья с маленькими прихожиями и кухнями. С тех пор, как умерла мать Алексея, в квартире остро ощущается присутствие мужчин и отсутствие женщин. Это чувствуется даже с порога. Когда Леша учился в школе, их хозяйство вела приходящая домработница Наталья Петровна, но теперь они справляются и без нее. Отец обедает на работе, он в училище. Живут они с папой почти по-спартански, главное, чтобы было легко и просто убираться. Леша справляется с ведением их небольшого хозяйства, а когда есть время готовит ужин к приходу отца. Мамины вещи, хранящие память о ней, стоят, по-прежнему, на своих местах в ее комнате. Ее старинный трельяж, вышивки, вазочки, фотографии в рамках, флаконы с остатками любимых маминых духов… Здесь все будет так, как было при ней, безвременно покинувшей этот мир, когда ей не было и тридцати лет. Сыну Леше тогда только исполнилось пять лет, но он помнит ее и запах ее любимых духов. Прошло четырнадцать лет, отец по-прежнему один, а ведь ему всего сорок восемь. Мама сгорела за месяц от лейкемии. Сама врач, она все прекрасно понимала про себя и старалась держаться до последнего. Вот с тех пор они и живут вдвоем. Отец совсем не думает о себе, много ездит по командировкам, рано получил генеральские погоны, а сейчас занимает ответственный пост в министерстве обороны. Леша о выборе профессии даже не задумывался, он как все мужчины в его роду будет военным, так было еще и при царях.

Отец, услышав, что вернулся сын, вышел из своего кабинета.

— Пап, ты дома? Ты сегодня рано. — удивился Алексей.

Отец ответил:

— Да, пора обедать. Мой руки и садись за стол. Леша пошел в ванную, а про себя подумал:

— Мне девятнадцать с гаком, а отец, кажется, все не замечает этого. Что делать, — офицерская привычка командовать. Однако подкрепиться все же не помешает. — Редко бывает, что отец рано приходит домой с работы. Леша разогрел обед, нарезал хлеб, положил столовые приборы на стол. Он привык делать все по-военному четко и быстро, как на дежурстве в училище.

Обед был незамысловат и короток. Благо, что рядом с домом очень неплохая кулинария, в которой Леша частенько покупает полуфабрикаты, а готовить их совсем незатруднительно: положил на сковородку, крышкой накрыл и… Сегодня были вполне приличные голубцы. Его иногда консультирует женщина из той же кулинарии, тетя Шура, она давно работает и хорошо знает Лешу. Она-то и подсказала, что после обжарки хорошо потушить голубцы в сметане и добавить немного томатной пасты.

— И впрямь вкусно получилось, по-моему, отец остался доволен. Хотя, ему, вроде как, все равно что есть: пельмени, котлеты, картошку. Он молчит все больше, но спасибо сказать не забывает. —

Подойдя к зеркалу, Леша оглядел себя. Он редко смотрится в зеркало и равнодушен к модным тряпкам, но вспомнив сегодняшний разговор с Майей, спросил у отца:

— Пап, а у нас остались чеки?

Отец отозвался из другой комнаты: — Какие чеки? —

— Ну, которыми тебе платят за иностранные командировки, чеки в «Березку» —

Отец, как бы вспоминая:

— Да.., посмотри в ящике стола. Я покупал на них книги и что-то еще… А что? —

Леша ответил: — Мне бы хотелось кое-что купить. —

— Возьми сколько надо. — отозвался отец.

— Спасибо, папа! —

Леша открыл ящик стола, где лежала пачка чеков Внешпосылторга. На эти чеки можно было купить дефицитнейший товар в специализированных магазинах «Березка». Мечта многих советских людей — приобрести там вещи недоступные простым смертным. Торговля этими чеками была почти легальной. Нет, конечно, открыто их никто не продавал, но и счастливых владельцев чеков было не так уж и много. Курс в разные времена был 1:3, бывало и выше, но всегда находились люди готовые купить эту «вторую валюту» СССР. О долларах тогда речь не шла, за торговлю валютой можно было получить срок, а при Хрущеве были случаи и расстрелов.

В Москве в ту пору было несколько магазинов «Березка». Перед входом в этот рай изобилия кучковались спекулянты, торгующие чеками, как правило — одни и те же лица хорошо знакомые милиции, время от времени появлявшейся около магазина. Те и другие делали вид, что не замечают друг друга. Со знакомыми барыгами у них действовал нейтралитет или пакт о ненападении, но стоило перед магазином появиться новичку, как тут же появлялись блюстители закона и уводили неопытного «бизнесмена» в стоящий неподалеку милицейский УАЗик. Если договаривались — отпускали, а если новичок артачился, то дело заканчивалось приводом в отделение милиции и увесистым штрафом с изъятием чеков. А бывалые фарцовщики спокойно продолжали свой бизнес. Зачем им конкуренты, сбивающие цену? Свои грядки они охраняли ревностно и урожаем делится не желали, а прибыль не заставляла себя ждать. Все были довольны. Такова была эта «отрыжка» дефицита.

Алексей оказался впервые в этом магазине, все полки которого ломились от заграничных товаров. Он прошел в отдел мужской одежды, растерянно осматриваясь по сторонам. К нему подошел продавец и поинтересовался:

— Молодой человек, у вас чеки Внешпосылторга есть? —

— Есть. — ответил Алексей.

Лицо продавца сменило свое выражение от небрежно-пренебрежительного до заинтересованно-подобострастного. В нем появилось что-то лакейское из разряда «Чего желаете?». Видя растерянность Алексея, он спросил:

— Что хотите приобрести? Джинсы, куртку, обувь? —

— Да, все: и джинсы, и куртку, и обувь. Все, что сейчас модно. — добавил Алексей.

— О, для вас, на ваш рост и фигуру у нас все только самое лучшее и модное, с этим проблем нет. — И тихо добавил:

— А то некоторые приходят, требуют все самое модное, а у самих пояса на джинсах не сходятся. Злятся, как будто я виноват, что им пузо свое некуда девать. Так и хочется сказать, шашлыка надо меньше есть. Или рост полтора метра, а туда же. — И видя, что Алексей не поддерживает беседу, закончил:

— Сейчас все подберем в лучшем виде. — Продавец ненадолго оставил Алексея и уже буквально через несколько минут вернулся с ворохом одежды. Разложив все это перед ним, с гордостью указал ему на примерочную:

— Идите в кабинку, начнем с джинсов и прочего… —

Продавец оказался настоящим профи, все вещи подошли по росту и по размеру, сидели на Алексее просто идеально и минут через десять-пятнадцать он вышел из отдела мужской одежды, облаченный в модный импорт: в красивую куртку с капюшоном, а на ногах были наимоднейшие ботинки на толстой подошве. В руках у него было два пакета. В одном: одежда в которой он пришел в магазин, а в другом пакете внушительного размера: пара модных рубашек-батников, коробка с фирменными кроссовками, двое джинсов, джемпер со свитером и несколько комплектов модного нижнего белья, которые он покупать не собирался, но парень-продавец заставил их взять и хитро улыбнувшись, шепнул:

— Бери, пригодится. —

Напротив «Березки» находился салон-парикмахерская. Немного поразмыслив, Алексей решил туда зайти подстричься.

Был будний день и народу было немного, мастера явно скучали. Стоило Алексею зайти в мужской зал, как к нему подошел парикмахер, парень лет около тридцати, субтильного сложения, выглядевший моложе своих лет. Внимательно окинув взглядом Алексея, он указал на кресло перед большим зеркалом. Алексей сел. Парикмахер-стилист, представившийся Сергеем, подошел и проведя рукой по вихрам светлых волос Алексея спросил:

— Какую стрижку будем делать, молодой человек? И видя, что Алексей в растерянности, стал бойко перечислять названия модельных стрижек. Алексей, совсем не смыслящий в них, вдруг сказал:

— Стригите под Дэвида Хейворда! — На что парикмахер-стилист с улыбкой понимающе кивнул:

— Ясно… —

И начал лихо орудовать расческой с ножницами. Его ловкие пальцы бегло сновали среди Лешиных прядей волос, позвякивая ножницами. И вот стрижка закончена. Сергей, отойдя чуть в сторону и осмотрев своего клиента со всех сторон, делает последние штрихи: руками взлохмачивая волосы, создает, как он выразился, «художественный беспорядок».

— Теперь после душа волосы не приглаживай расческой, а обязательно взъерошивай руками, в этом вся суть. — дал свои указания стилист.

Алексей даже привстал с кресла, вглядываясь в свое отражение. Однако, как может прическа изменить человека… он и сам себя не узнает.

Сергей, довольный работой, гордо смотрел на своего преображенного клиента. Леша, вглядываясь в зеркало спросил:

— Что и в самом деле у Дэвида Хейворда такая прическа? —

— Не сомневайся, последний голливудский писк. Я стараюсь за модными новинками следить, не зря видак приобрел, у меня дома целая коллекция фильмов, приходи, посмотришь если интересуешься. — Он многозначительно как-то посмотрел на Лешу, а про себя вздохнул:

— Эх, есть и у нас красавчики… — Затем предложил:

— Бровки выщипывать будем? Для принятия формы и акцентирования выражения глаз, очень рекомендую. Совсем немного, ты и так парень хоть куда! —

Леша в изумлении воскликнул:

— Что?! — Затем быстро положил деньги на столик и почти выбежал из зала. Сергей, взяв деньги, крикнул вдогонку: — Постой, сдачу возьми! — Но Леши уже не было.

— Чудак какой-то дикий… — недоуменно пожал плечами Сергей — Однако знает о Дэвиде Хейворде, а это культ в кино, что ни говори. —

И все же, что сотворяет модная одежда с человеком! Особенно в СССР, в далекие 70-е годы уже прошлого века. Идя по улице, Леша ловил на себе многочисленные взгляды: заинтересованные, завистливо-осуждающие, восторженные со стороны девушек. Все это смущало, он не привык к такому вниманию к себе. Самым главным его желанием стало побыстрее доехать до дома, переодеться, вымыть голову, расчесать волосы и снова стать собой. Выйдя из метро, как назло, на остановке он увидел ожидающих автобус Свету и Майю. Девушки изумленно смотрели на него, а Майка даже подошла близко удостовериться, что это он. Всматриваясь ему в лицо, говорит:

— Леш, это ты или не ты? —

Леша тихо, чтобы слышала только Майя:

— Нет, не я. Это Дэвид Хейворд. —

Наступила немая пауза, но тут из-за поворота показался их автобус. Девочки зашли в него, а Леша развернулся и пошел пешком, ему совершенно не хотелось ехать с ними в одном автобусе и ощущать на себе их удивленные взгляды.

— Пойду пешком коротким путем. — решает он.

Доехав на автобусе, девчонки поднялись к себе на пятый, последний этаж. Перед дверью своей квартиры Майка, потрясенная Лешиным преображением, вздохнула:

— Ты знаешь, я и правда Лешку не сразу узнала. Вот что значит фирменный прикид и все такое. Думала, что фирмач меня разыгрывает. —

Света задумчиво отозвалась:

— А я сразу узнала. Я его в любой одежде узнаю. —

Майка, открыв ключом замок входной двери, прежде чем зайти за порог, успевает со вздохом резюмировать:

— Нет, Светка, что ни говори, а одежда много значит! — и они разошлись по своим квартирам.

Глава 3 Мечты и планы

Леша вошел в квартиру, на вешалке висела отцовская шинель. Услышав голос отца, прислушался. Отец с кем-то говорил по телефону в своем кабинете. Леша крадучись проскользнул в свою комнату, быстро снял с себя одежду, купленную в «Березке», затем пошел в ванную, где сунув голову под кран, стал тщательно смывать «творение» стилиста Сергея. Затем не менее тщательно стал вытирать волосы полотенцем, после чего, вопреки рекомендациям того же Сергея, частым гребешком старательно расчесал волосы, пригладив их ладонью, тем самым окончательно распрощавшись с образом Дэвида Хейворда. Вглядываясь в зеркало, он снова узнал в нем себя и от сердца отлегло.

Выйдя из ванной, Леша натолкнулся на отца, в задумчивости даже не заметившего сына. Надев шинель, отец вышел из квартиры, закрыв за собой дверь. Алексей подошел к окну кухни, выходящему во двор и заметил у подъезда служебную машину, ожидавшую отца. Затем он увидел, как отец вышел из подъезда и уехал на автомобиле. Тут только Алексей заметил на кухонном столе записку и деньги. Отец писал, что срочно уезжает в командировку недели на две-три, так, что пусть сын один командует дома. Что ж, ему не привыкать, сын офицера, внук офицера, сам будущий офицер. Но в последнее время он все чаще думает о Свете, о том, что их будущие пути все больше расходятся. Он думал, вернее надеялся, что она станет медиком, как ее бабушка и мать, да и в его роду женщины тоже были связаны с медициной. Раньше Света говорила, что хочет стать врачом, работать в госпитале, но вдруг захотела стать журналисткой. И все из-за этого Дэвида Хейворда, чтобы взять у него интервью! А это совсем не вяжется с его тайной надеждой связать их жизни в будущем. Он мечтал, что будет служить где-то в гарнизоне, а она там же работать в медчасти, они поженятся, будут вместе всю жизнь… Выходит, этот голливудский актер, сам того не ведая, разрушил все его планы, всю его жизнь! Ведь кроме Светы ему никто не нужен, он знал это всегда, с самого их детства.

Утром следующего дня, умываясь перед зеркалом в ванной, Алексей заметил, что его волосы после сна упорно не намерены расставаться с «изюминкой» стиля Дэвида Хейворда. Вихры на голове не желали быть приглаженными и стояли насмерть, вопреки всему. Им даже частый гребень, смоченный водой не указ. Времени оставалось совсем мало, придется идти в таком виде в училище. Пригладив волосы и поглубже натянув на голову шапку, Леша вышел из дома и поехал в училище, где сразу с порога получил замечание от дежурного офицера, указавшего ему, что такая прическа не соответствует уставу училища и ему необходимо привести себя в должный вид. Едва дождавшись окончания занятий, Леша зашел в ближайшую парикмахерскую, где постригся «под ноль», окончательно расставшись с творением стилиста и образом голливудского красавчика.

Весна в этом году наступила быстро, совсем немного осталось до экзаменов в школе, затем вручение аттестатов зрелости, выпускной бал, а там самое главное — поступление в МГУ. Света уже сказала маме о своем решении, та согласилась с ней, хотя и надеялась, что дочь пойдет в медицинский по стопам бабушки и матери. Мама раздобыла журнал с выкройками и отрез ткани цвета незабудок. Любимый цвет Светы, говорят, что он очень подходит к ее глазам. Ткань недорогая, но тонкая, воздушная, как и ее мечты. Фасон решили делать простой, единственным украшением которого будет обилие воланов и рюшей.

Свете вспомнилось, как вчера они с Майкой встретили на остановке Лешу. — И вправду, что это он вдруг решил поэкспериментировать со своей внешностью? Может Майка чего взболтнула, прическа действительно как у Дэвида. Она сама даже немного опешила, хотя Дэвид старше их, ему уже за тридцать, но с годами он становится только лучше. —

Света покупает в салоне кассеты с его фильмами, но видео у них нет, это недоступная роскошь для их семьи. Она смотрела фильмы Дэвида у Майки на их видеомагнитофоне, но при ее маме неудобно, она почти все время дома, а видак у них стоит почему-то в спальне родителей. Майка говорила, что отец купил еще один про запас, но он запечатан в коробке и они им не пользуются. А так хочется смотреть на него постоянно, она все время думает о нем, пишет ему письма и стихи в своем дневнике. Информации мало, те немногие вырезки из газет и журналов Света хранит в своем заветном дневнике, который ведет уже больше года. Он самый лучший, самый талантливый, самый красивый! Нет, ради этого она обязательно выучит английский и поступит на журфак и обязательно встретится с ним, чтобы взять интервью!

Глава 4 На жизненном пороге

И вот школьные экзамены позади. Аттестат у Светы хороший, троек нет и у Майки нет троек, но родители наняли целый полк репетиторов, которые заметно подтянули ее. Майка тоже решила поступать на журфак МГУ. Наверное, больше за компанию. Она сама проговорилась: — Ее мама усиленно ищет связи через отца, чтобы пристроить дочку по блату в МГУ, да и сама Майка в душе надеется на это, а вот Свете надеяться приходится только на себя и на собственные силы и знания. Весь прошедший год она готовилась самостоятельно по пособию для поступающих на журфак МГУ. В школе за сочинения ей всегда ставят «отлично», классный руководитель Людмила Владимировна в качестве примера зачитывает их перед классом, но достаточно ли этого, чтобы поступить в МГУ, куда съезжаются абитуриенты со всей страны… Но она, конечно, будет стараться все сделать, чтобы поступить. А на следующей неделе событие — выпускной вечер! Платье у нее не такое шикарное, как у Майки, но мама очень постаралась и сшила платье на выпускной. Главное, сидит на ней хорошо и цвет, как у ее любимых незабудок! —

В Светином дневнике появилась новая запись: — Прекрасный солнечный день! С самого утра вокруг веселая суматоха — сегодня последний школьный день. И что там впереди… Леша уже поздравил меня и Майю с окончанием школы. Позвонил утром и зашел с цветами. Было очень приятно. Мы с Майей приглашали его на свой выпускной, но он сказал, что у него дежурство в училище. Не зря Майка называет его рыцарем, он всю жизнь нас охранял и в обиду никому не давал. Во дворе все знали об этом. —

Но чем взрослее они становятся, тем меньше между ними той непосредственности, как во времена их детства, с его коньками, горками, секретами, а бывало и недолгими ссорами. А сейчас Леша смотрит на нее какими-то грустными глазами, часто молчит и не решается запросто подойти при встрече, чтобы поболтать, узнать, как дела.

Майка, та без комплексов, известная хохотушка, она и ей говорит: — Смейся почаще, мужчины не любят тихих и грустных. — А она не умеет специально смеяться и, вообще, как известно «Смех без причины — признак дурачины», это старая истина.

Света в выпускном платье и в новых белых босоножках осматривает себя в зеркале. Платье ладно сидит на ее тоненькой фигурке, отутюженные оборки делают образ нарядным и воздушным. Волосы у нее густые, длинные, чуть ли не до колен, ножницы им не знакомы с рождения, разве что кончики мама иногда подстригала после мытья. Пожалуй, это ее главная красота. Она блондинка с серо-голубыми глазами. Сколько себя помнит, у нее всегда были длинные волосы. По ее детским фото видно. Сначала были хвостики, затем косички, а уже к седьмому классу выросла длинная коса, толщиной с руку. Отрезать волосы, сделать модную стрижку, — об этом Света и не помышляла. Майка без конца меняет прически, каких только образов у нее не было. Но все равно, от непослушных кудряшек ей никуда не деться и стоит чуть пройти дождику, как они, словно пружинки, поднимаются кверху, хоть она их и обильно поливает лаком для волос. Природа естества сильнее химии.

Мама вышла из своей комнаты в новом светлом костюме. Света заметила, что у нее слегка подкрашены губы бледно-розовой перламутровой помадой. А прическа у мамы всю жизнь одна — коса, скрученная в пучок на затылке. Они с мамой удивительно похожи, может со временем и она переймет у нее эту прическу, а пока Света решила просто распустить по плечам свои волосы и сразу стала похожа на сказочную Русалку. Косметики совсем чуть-чуть. Майка и так от природы яркая, давно пользуется тенями и помадой, но это скорее дань моде, да и куда девать дефицитную французскую косметику, которую ей постоянно дарит папа. Не пропадать же добру!

Света с мамой вышли из подъезда и по знакомой тропинке направились к школе. Сейчас, перед началом выпускного вечера, будет торжественная линейка, последняя в их жизни. Погода прекрасная, вечер и ночь ожидаются теплыми, на небе ни облачка, поэтому линейка будет на улице перед школой. В школьном дворе уже собрались выпускники с родителями, играет музыка из установленных динамиков радиосвязи, перед микрофоном трибуны пока никого нет. Учителя во главе с директором и завучем еще не появились из здания школы и у шумной толпы собравшихся есть время пообщаться и пообсуждать друг друга. Мальчишки в костюмах и белых рубашках похожи на молодых женихов, а девчонки одна другой краше. Света с мамой скромно стоят среди шумной толпы, но вдруг все, как по команде, замолчали и повернули головы в сторону идущих к школе Майи Вороновой и ее мамы. Вот уж кто произвел настоящий фурор, эффект атомной бомбы! Одна не уступала другой ни в нарядах, ни в прическах! Мать у Майки молодая, тридцать шесть всего! А Майке с модной прической и с макияжем, в шикарном фирменном платье из «Березки» сегодня можно дать и побольше, чем ее выпускные семнадцать! Высокая, крупная, с выразительными пышными формами, она больше походит на двадцатилетнюю девушку, чем на выпускницу школы. Так было с класса седьмого. Майка вдруг стала бешено расти и развиваться, опережая всех девчонок в классе. Света рядом с ней казалась еще тоньше и бледнее, и даже моложе своих лет. Но, видимо, гены распорядились именно так, да и родители у Майки не из мелких: оба высокие, крупные. Папа — богатырь тот еще, а мама, хоть иногда и садится на диеты, но часто проигрывает им. Попробуй, удержись от соблазнов холодильника полного деликатесов.

Майка отыскала в толпе подругу, бессменную соседку по парте в школе и по дому, Свету Куприянову. Подошли и ее родители, поздоровались с Ириной Ивановной, мамой Светы и заняли место рядом с ней. Видя всеобщее внимание к его женщинам, отец Майки стоял гордый и счастливый. Он был явно доволен произведенным впечатлением и чувствовал себя, как обладатель породистых чемпионов (лошадей или собак, неважно).

Вдруг музыку выключили, голоса смолкли, наступила тишина и все внимание присутствующих перенеслось на распахнувшиеся школьные двери, из которых стали выходить учителя, празднично одетые по поводу выпускного, ведь и у них сегодня праздник. Они отпускают своих учеников в большую жизнь, как знать кто из них вырастет, а они — учителя навсегда останутся в памяти вчерашних школьников. Память, правда, бывает разная, но сегодня хочется вспоминать только хорошее и говорить только о хорошем.

Слово предоставили директору школы Марине Витальевне Зуевой. Она тепло и по-доброму напутствовала выпускников, ей ответили такими же теплыми благодарными аплодисментами. Выступали завуч, учителя, мама Григория Артемова — председатель родительского комитета школы, ребятам тоже давали слово. Ну, а затем учителя пригласили выпускников в школу, где стараниями родителей в актовом зале были накрыты столы с праздничным угощением. Надо отдать должное, что помогла мама Майки, Наталья Васильевна. Она через мужа обеспечила стол дефицитными продуктами. В 1978 году в магазинах было непросто достать что-то, а тут стол буквально ломился от колбас разных сортов, рыбы, фруктов и других вкусностей, ведь при советской власти было не принято арендовать рестораны для проведения школьных выпускных, обходились столами-фуршетами в школах. Конечно, было много шампанского, настоящего «Советского», вкус которого уже и позабыт сейчас.

Вот и выпускной позади, уже под утро ребята стали расходиться по домам. Света с Майей, возвращались смертельно уставшие после танцев и прогулок по центру Москвы со встречей рассвета на Красной площади. Хотелось одного — спать!

Спите дорогие красавицы, сегодня была самая насыщенная ночь вашего навсегда ушедшего детства. Набирайтесь сил, впереди вас ждет взрослая жизнь. Как хочется счастья вам и исполнения всех ваших желаний и планов!

Глава 5 Встреча с жизнью

О существовании пословицы «Человек предполагает, а Бог располагает» Света знала давно от бабушки, а вспомнила о ней лишь стоя перед стендом, с вывешенными списками поступивших на журфак МГУ. Ее фамилии там не было. Майкина фамилия была, она прошла на вечернее отделение, одного балла всего не хватило для поступления на очное. Но, видимо, так действительно угодно Богу и Судьбе. Хотя, если честно, объективная причина все же была. Света незаметно для экзаменаторов переписала Майкино сочинение, а на свое элементарно не хватило времени. Поэтому и не добрала балл даже на вечернее. Сработал синдром школьной подруги. В школе подобное проходило и не раз, а в МГУ — нет. О сдаче экзаменов в другой ВУЗ Света и не помышляла, она решила, что обязательно будет поступать в следующем году и только в МГУ на журфак. Нельзя ломаться из-за первой же неудачи и останавливаться на полпути к своей мечте!

Выйдя из здания МГУ, Света пошла к смотровой площадке на Ленинских горах. Здесь вся Москва как на ладони: Москва-река, а за ней стадион Лужники. Кругом идут работы к Олимпиаде-80. В Москве есть настоящие горы, хотя если совсем честно, горами их назвать сложно, скорее это холмы, изрезанные оврагами или просто высокий правый берег Москва-реки. Но место это, еще с древности вписанное в историю Москвы, является одним из семи холмов столицы. Здесь полтора века назад Герцен с Огаревым дали свою клятву…

А ей сейчас хочется побыть одной, даже хорошо, что она без Майки. Света спустилась по склону, нашла удобное место под деревом и расстелив на траве газету, села, обхватив руками колени. Клятву она, конечно, давать не собирается, но нужно разобраться с мыслями и решить, как жить дальше. В голове стали возникать планы на ближайшее будущее, об отдаленном сейчас не время думать, но именно ее настоящее и близкие перспективы помогут ей достигнуть своей далекой и пока недосягаемой цели, а сегодня Света поняла, что надо отделять мечту от цели. А для начала надо разобраться в себе.

— Первое: нужно найти работу. В идеале в редакции газеты или журнала, но туда без знакомства не возьмут. Майку отец устроил по блату на внештатную работу в новый журнал для женщин или как сейчас говорят «глянцевый». Устроил чисто для справки в ВУЗ и стажа. Кто-то из центрального издательства отоваривался в его магазине и на просьбу директора-распорядителя дефицитных товаров помог с трудоустройством его дочери. Майка уже зондировала и для нее должность. Могут взять курьером, но тогда времени готовится совсем не будет, много поездок по городу входит в обязанности курьера. Второе: записаться на подготовительные курсы МГУ и весь год усиленно готовиться к поступлению. Она уже узнала когда будут принимать заявления на подготовительные курсы, — через месяц. —

Посидев еще немного и поразмыслив о своем будущем, Света убрала за собой газету и стала подниматься вверх по крутому склону холма, покрытым уже желтеющим лесом.

Мама приняла новость спокойно и предложила:

— Давай к нам в больницу санитаркой. У тебя будут выходные после суток, будет время читать, готовиться к экзаменам. —

Света подумала и решила, что мама права. Она молода, полна сил, днем на работе, а по ночам на сутках можно и заниматься. Она по-прежнему ведет дневник, где делится мыслями со своим кумиром Дэвидом Хейвордом, нет дня, чтобы она не писала ему и ей это действительно помогает, только ему она доверяет все свои сокровенные мысли. Ему и дневнику.

К работе в госпитале Света привыкла быстро, она не гнушается ничем, к счастью, она не брезглива, а это немаловажное качество для медиков, ведь приходится работать с людьми часто беспомощными и помогать им в самых естественных для живых людей потребностях. Она учится делать уколы и другие простые процедуры. Мать в госпитале старается много с ней не соприкасаться, у нее дела поважнее, она — главная медсестра на операциях и ей трудно найти замену. Она давно работает в этом госпитале, ее очень уважают и ценят все сотрудники, не говоря о ведущем хирурге Захарове Владимире Александровиче. А у Светы в ее отделении образовался свой круг общения: люди все хорошие, всегда помогут, подскажут, — женщины в основном, но есть и ребята-медбратья, работающие в мужском отделении для тяжелых, госпиталь-то военный…

Постепенно все вошло в четкий ритм. Молодость прекрасна своим ожиданием будущего. Все делается во имя этого будущего: школа, ВУЗ, работа. Так уж устроен человек, он всегда чего-то ждет. И только однажды, когда многое позади и уже многое свершилось или не свершилось, ты начинаешь понимать, что жизнь, как ни крути, прошла. Своя прошла, но есть жизни детей, внуков… и опять ожидания, надежды… Так мало мы живем настоящим, все чаще будучи уже в возрасте думаем о прошлом, не умея ценить сегодняшний день.

Света после дежурства возвращалась домой. Ноябрьский ветер продувал насквозь ее легкое демисезонное пальто. Немного постояв на остановке в ожидании автобуса и рискуя окончательно замерзнуть, девушка решила добраться до дома пешком проходными дворами, где ветру негде разгуляться среди деревьев и зданий. Она шла сквозь знакомую арку, ведущую в ее двор, как ее окликнули. Света повернула голову. К ней торопясь приближался Алексей.

— Привет! — поздоровался он.

Света кивнула.

— Устала? Как на работе, тяжело, наверное? —

— Да нет… —

— Вот всегда так, — отозвалось в душе Алексея — Весь день думаю о ней, а как встречу, то не знаю, что и говорить. Она тоже молчит все время. Она и маленькая все больше молчала. Майка, — та известная болтушка, она как посредник между нами. — Алексею всегда хотелось хоть чем-то помочь Свете и ее маме, но он не знал, чем. Как-то в разговоре с ними обронил:

— Может вам что-то тяжелое нужно перетащить или с ремонтом помочь? Вы, Ирина Ивановна меня зовите всегда. — Он запомнил, как по-доброму улыбнулась тогда мама Светы, а она сама смущенно опустила глаза, слегка покраснев.

— Нет, разговор не клеится, наверное, она опять о Дэвиде своем думает. А он еще и голову побрил… даже в училище сказали, что это скорее для новобранца-призывника, чем для курсанта. Им же не скажешь, что не было другого выбора, чтобы избавится от «голливудского образа», только таким кардинальным методом и удалось. А вот и ее дом. —

— Ну, пока! —

Света быстро попрощалась с Лешей и скрылась в своем подъезде.

Глава 6 День рождения, или Нечаянная радость

— Она и впрямь сегодня немного устала, ночь тяжелая была. Вот и Леша скоро закончит училище и станет младшим офицером, как его отец когда-то. А у нее отца нет, мама так и не вышла замуж. Отец погиб, когда она была совсем маленькая. Замерз в казахской степи. Во время снежного бурана заглох мотор машины. Когда его нашли было уже поздно. В их доме всегда жили одни женщины. Только бабушке удалось на склоне лет устроить свою личную жизнь. После смерти бабы Маши, ее бабушка, разменявшая шестой десяток, неожиданно для всех вышла замуж за друга детства вдовца Рэма Михайловича и вот уже несколько лет вполне счастлива с ним. —

Света улыбнулась, вспомнив о бабушке. Как любит она приезжать к ней в деревню, да и мама там все свое детство провела. Деревня вырастила, выкормила в непростые послевоенные годы, тогда баба Маша была еще крепка и управлялась и с коровой, и с курами, и с козами. То ли война мобилизовала силы организма, но баба Маша стала чувствовать себя настолько хорошо, что отпустила племянницу Тоню в Москву, ухаживать за новорожденной внучкой Светочкой. Так несколько лет Антонина прожила в Москве, рядом с дочкой и внучкой. Работала медсестрой в детском садике рядом с домом, куда потом ходила ее внучка Светочка. Их старый дом на Соколе пошел под снос и они получили небольшую двушку на Красной Пресне. Когда бабе Маше опять занеможилось, да и внучка подросла к тому времени, Антонина вернулась к тетке в родные Холщевики и продолжила свою работу в местном медпункте.

Дочь с внучкой, конечно, помогали, когда приезжали. В шестидесятые, при Хрущеве, крестьян обложили непомерным налогом на скотину и прочую домашнюю живность, корову пришлось продать. В деревне всегда работы невпроворот, но управлялись со всеми делами легко, с песнями. Ирина поет прекрасно, у нее великолепный голос. Когда-то, еще учась в деревенской школе, пела в хоре, была солисткой, но дальше самодеятельности дело не пошло, да и она всегда хотела стать медиком, как ее мать — деревенский фельдшер. После медучилища закончила первый курс медицинского института в Москве. Познакомилась на летней практике с Юрием, только закончившим институт геодезистом-картографом, быстро вышла за него замуж, сразу забеременела и родила Свету. Затем случилось это несчастье в ту злополучную ночь в казахской степи. Ирине пришлось оставить институт, она к тому времени уже работала в военном госпитале им. Бурденко у ведущего хирурга Захарова Владимира Александровича. Вот с тех пор, скоро уже двадцать лет она работает под его началом. Владимир Александрович — военный врач, оперировать начал совсем молодым на войне, подобно Пирогову. Да и сейчас в мирное время постоянно оперирует, но, к счастью, уже не жертв войны, а военнослужащих, получивших ранения на учениях и стрельбах, что не часто, но все же случается в армии. В госпитале бывают и спортсмены из ЦСКА с разными видами спортивных травм. Ребята молодые, все больше хоккеисты, звезды фигурного катания и других видов спорта. Персонал, конечно, старается угодить своим кумирам, щедро раздающим автографы и фотографирующимися на память с медиками, но Света почти не замечает знаменитостей из мира спорта и относится ко всем одинаково, как к прославленным спортсменам, так и к рядовым военнослужащим. Скорее, наоборот, к простым ребятам из воинских частей, родители которых далеко и не могут приехать навестить своих сыновей, Света относится более тепло и заботливо, чем к избалованным знаменитостям. Она пишет письма за тех, кто сам не может писать и отсылает их по адресам. Незаметно для себя она полюбила работу в госпитале, здесь она ощутила свою нужность и пусть небольшую, но все же помощь в выздоровлении пациентов. Они тоже платят ей взаимностью, а некоторые пытаются за ней ухаживать, но… быстро замечают, что у молоденькой медсестрички нет личного интереса в общении и ее одухотворенные, задумчивые глаза совершенно лишены девичьего кокетства. Многие из горе-поклонников сдаются и отходят в сторону, решив, что девушка уже в кого-то влюблена, а им только и остается, что любоваться ею исподволь на расстоянии.

— Она похожа на Ангела, совсем неземная. — шепчутся между собой ребята. Конечно, ей дарят цветы, шоколадки, которыми она угощает других больных, тем самым невольно зарождая в их молодых сердцах интерес к ней, как к девушке. Одни пациенты сменяют других, все повторяется вновь и идет по кругу…

А Света, по-прежнему, ведет свой дневник и мечтает о встрече с Ним, поэтому так отстраненно-задумчива и молчалива. И еще она много читает, готовится к будущим экзаменам. В молодости все переносится с легкостью: и работа сутками, и недосып. Времени совсем мало остается и хоть они работают в одной больнице с мамой, но видятся еще реже чем прежде, их смены часто не совпадают. С Майей тоже видятся мало, не смотря на то, что она учится всего три раза в неделю по вечерам, а внештатная работа в женском журнале не забирает много сил и энергии. Не всегда у Светы есть время на общение с подругой, которая любит поболтать об интригах в их редакции, где всем верховодит некоронованная королева — любовница главного редактора. Красивая, холеная, но высокомерная и мстительная незамужняя особа лет около тридцати. Она чует в Майе молодую смену и старается, по словам самой Майки, «задвинуть ее подальше». Майя платит ей взаимностью. В основном, все разговоры на эту тему, Света слушает из вежливости, а самой эти склоки настолько чужды и неинтересны… Но Майка, заботливая душа, никогда не забывает принести ей журнал с фотографиями и статьями о Нем. В их гламурной редакции есть свои источники информации и связи с зарубежными СМИ, но многие статьи на иностранных языках без перевода. Света на ночных дежурствах, когда выпадает немного времени, переводит со словарем и усиленно учит английский, без этого в журналистике никак. Здорово, что у нее теперь есть видеомагнитофон и много кассет на английском с субтитрами, это очень помогает ей быстрее осваивать язык на слух, что самое трудное. Конечно, она подсматривает текст на русском, но часто просматривая фильмы, с каждым разом подглядывает все меньше, запоминая живую речь, привыкая к интонациям и к голосам актеров. У нее есть почти все фильмы с Дэвидом, которые она смотрела неоднократно. А с видаком, вообще, вышла особая история, которая стоит того, чтобы ее рассказать.

Видеомагнитофоны в советское время были настоящей роскошью, которой владели очень немногие счастливцы, да и кассеты с фильмами было очень непросто достать даже за большие деньги. Только с приходом «Перестройки» в начале 90-х и появлением видеосалонов и видеопроката стали доступны новинки мирового кино для широких масс. Часто фильмы эти были далеко не лучшего качества ни с позиции художественного содержания, ни с оценки качества самой записи, растиражированной в домашних условиях с пиратских копий. А уж порнухи и всякой чернухи было немерено. Настоящие шедевры мирового кино иногда просачивались к зрителям, но низкосортных, пустых по содержанию фильмов было гораздо больше и они заполоняли собой весь рынок. Но это будет гораздо позднее, в 90-х. А тогда в конце 70-х, в начале 80-х трудно было вообще что-то достать, да и цены были очень высоки.

У Светы День рождения осенью, 15 сентября. Хорошее время для Дня рождения во всех смыслах. В детстве радовало, что после летних каникул все друзья в сборе и можно пригласить их домой на чаепитие с мамиными пирогами, которые все обожали. Света даже в школу их приносила на Огоньки и другие школьные праздники, так, что слава о маминой выпечке разнеслась по всему классу. Часто бывает, что на ее День рождения выпадает начало «Бабьего лета» и погода балует тихим осенним теплом, обилием разноцветных астр, а еще настоящими астраханскими арбузами по десять копеек за килограмм, которые продают на каждом углу по всей Москве. Стоит воткнуть нож в спелый астраханский арбуз, как раздается характерный треск корки с рассекаемой сочной мякотью. Ярко-красная, сахаристая, она издает ни с чем не сравнимый аромат свежести. Осень богата на особые запахи из смеси поздних цветов: астр, гладиолусов и хризантем, увядающей пряной листвы и яблок из бабушкиного сада, грибов из подмосковных лесов и много чего другого милого сердцу перед долгой зимой с ее теменью, отсутствием солнца и ярких красок природы.

В известной песне есть такие слова: «В жизни раз бывает восемнадцать лет», но Свете, не смотря на эту прекрасную дату, совсем не хотелось праздновать свое восемнадцатилетие. К ее провалу в МГУ прибавилась еще грустная новость, буквально перед ее Днем рождения они похоронили мужа бабушки Тони, Рэма Михайловича, с которым та счастливо прожила последние несколько лет и вот опять осталась одна в своем деревенском доме. Настроения не было совсем, поэтому Света решила свое восемнадцатилетие не праздновать. На работе попьет чай с сотрудниками и достаточно. Все карты перемешала Майка. У нее для Светы созрел тайный план. А дело было так: перед самым Днем рождения своей подруги, Майка, сидя с родителями за вечерним чаем, сообщила:

— Нет, вы как хотите, но на Светин День рождения одной импортной косметикой и французскими «Клима» не обойдешься. —

Родители вопросительно взглянули на дочь.

— А что же ты ей хочешь подарить? — поинтересовалась мама.

— Видак! —

На что мама возразила: