Книга Майкла Ходарковского рассказывает о столкновении двух миров — централизованного Российского государства и кочевников евразийской степи. За триста лет Россия сумела превратить опасные степные рубежи в часть империи. Автор описывает историю региона не только с точки зрения Москвы, он показывает, что степные народы воспринимали Россию сначала как подданное государство, затем как союзника и в итоге как господствующую власть. По мнению автора, неуклонная экспансия России в южных и восточных землях превратила Россию в колониальную империю, хотя колониальный характер ее власти настойчиво отрицался.
Школьный учебник истории, из которого смутно помнится, что татаро-монгольское иго прекратилось после стояния на реке Угре, а русские и татаро-монголы всегда были в противостоянии, кажется после этой книги изображением ещё более шаблонным и черно-белым. Оказывается, между Московской Россией и ее южными степными соседями была богатая история взаимоотношений - и сотрудничество, и союзы, и отношения подчинения, противостояния и войны. Колонизация этих территорий на первом этапе была способом обезопасить себя, а дальше - обогатиться. Заселить территории христианами и покрестить нехристиан - основной инструмент освоения Россией этих земель.
Все общества к югу от Российского государства были децентрализованы и раздроблены. На одном конце этого широкого спектра находились общества, не имевшие практически никакой политической иерархии, подобно чеченским братствам Северного Кавказа. На другом располагались сложные политические союзы, такие как калмыцкий. Все общества от Кавказа до Джунгарии были организованы для войны. Престиж, доблесть, лидерство и добыча — все зарабатывалось и добывалось на войне. Продолжительный мир был несовместим с самим существованием народов, с которыми Россия столкнулась на своих южных рубежах.
В первую очередь ногайцев определяла их правящая династия, восходившая к Едигею. Согласно неписаным, но соблюдавшимся правилам тюрко-монгольского мира, лишь потомки Чингисхана могли считаться преемниками Золотой Орды или иных частей державы Чингизидов. Едигей был выдающимся полководцем, но не Чингизидом. Это означало, что правители Ногайской Орды, в отличие от более высокородных властителей Крыма, Казани, Астрахани и Сибири, не могли претендовать на наследие Золотой Орды.