– Я?! Лицемер?! Позвольте… – возмутился юноша. – Не позволю, – перебила его Минмэй. – Простите… – опять было начал он. – Не прощаю, – девушка развернулась к нему и облокотилась предплечьем на стол. – Послушайте, господин Сунь, найдите себе чан и делайте с ним всё, что пожелаете… А нам дайте уже спокойно поесть. Хуэйчан, горделиво и обиженно вздёрнув подбородок, молча удалился за свой столик. «Только я не понял, а при чём здесь чан? Это шутка или оскорбление?» – задумался он.
– Хорошо, что эти чувства… взаимные, – смутившись, улыбнулась молодая барышня Гу Минмэй. – Только не нужно пока никому об этом говорить, Чунхуа, ведь ещё ничего толком не известно. К тому же ты знаешь, я хочу уехать подальше от столицы. Чунхуа обрадованно захлопала в ладоши и показала, что у неё закрыт рот.
прощание Ли Бэйху помог Минмэй сесть в карету. – Это тебе, – он протянул девушке сложенный вышитый розовый платок из атласного шёлка и быстро сконфуженно удалился прочь. Когда Наташа в повозке развернула его, то увидела красивую бело-сиреневую нефритовую подвеску с шёлковой красной бахромой.
Наш мир похож на лес, где каждое растение – это судьба и индивидуальность каждого живого существа. Жизнь людей сродни древесным стволам. Тянущие к солнцу ветви извиваются, подобно предначертанному жизненному пути
