Известный рассказ Чехова «Припадок» начинается с описания того, как трое студентов отправляются с Тверского бульвара к Трубной площади. «Приятели с Трубной площади повернули на Грачевку, и скоро вошли в переулок, о котором Васильев знал только понаслышке». Переулок, зашифрованный в рассказе как С-в – Соболев (ныне Большой Головин), был одним из самых непотребных мест старой Москвы. Зрелище униженных и голодных женщин вызывает у студента Васильева тупое отчаяние.
для облегчения жилищной проблемы в 1930-х годах широко практиковалась надстройка их новыми этажами, с квартирами, обеспеченными всеми удобствами.
У Сретенских ворот дополнительная пара отпрягается, и мальчишка – который уже раз в день! – гонит заморенных кляч под гору, к «Трубе», чтобы снова впрячь их к очередному, ожидающему подъема вагону.
Около «Эрмитажа» к паре лошадей добавляется еще одна пара – только четверкой можно поднять вагончик конки на Рождественскую гору.
Ее пересекает проложенная по Бульварному кольцу линия конки.
Как и сегодня, к площади – единственный случай в Москве! – четырьмя зелеными полосами сходятся бульвары: Петровский, Неглинный, Рождественский и Цветной.
Теперь посмотрим на то же место – Трубную площадь – глазами москвича, живущего в конце XIX века. Три из четырех угловых домов нам знакомы, они стоят и по сей день.
Особенно резко начала меняться Мясницкая с середины XIX века, когда стала главным путем к центру от вокзала – сначала одного, потом трех. По ней устремился основной поток приезжих.
Во второй половине XIX века Большая Лубянка приобретает подчеркнуто торгово-деловой характер. Особо много здесь обосновалось страховых компаний – к 1917 году их на улице было 15!
Эти влиятельные капиталистические фирмы обстроили Большую Лубянку высокими домами солидной внешности, но, как правило, плохой архитектуры.
