Здесь царили не деньги, не амбиции, не жажда власти — словом, ничего из явлений ей знакомых, но какая-то дремучая некоммуникабельность, свойственная всем членам этого семейства, обдававшего ее холодом. Она чувствовала, что в этом доме никогда не велись разговоры между женой и мужем, между отцом и сыном, между Мари-Лор и ее свекровью.
Часто бывает легче созерцать уродство, чем красоту и гармонию, — эти требуют времени на анализ и восхищение.
а... признаюсь, я заплакала. И не столько над вами... Я надеялась, я была абсолютно уверена, что вы выздоровеете, да-да, что вы очень скоро поправитесь. Нет, я плакала над всеми теми, кто не плакал.
Говори что хочешь, Анри, но шея, плечи и затылок женщины непреложно свидетельствуют о ее образованности и достоинстве.
Дыхание жены, любовно — или укоризненно? — оставившей приоткрытыми обе двери между их комнатами, доносилось до него то храпом, то посвистыванием.
Потом, сидя за обедом, вдруг задумался: а почему, собственно, не делают, почему бы не посылать цветы женщинам, которые тебе отдаются, вместо того чтобы тратиться на букеты для юных девиц из почтенных семей, которые тебе в этом отказывают?
днажды Анри, не выдержав, заметил ей, что важнее всего не держать голову высоко, а сделать так, чтобы в этой голове хоть что-нибудь было.
И его отпрыск, в полном восхищении, продолжал демонстрировать шлюхам свои прекрасные манеры.
асто бывает легче созерцать уродство, чем красоту и гармонию, — эти требуют времени на анализ и восхищение
Франсуазу Саган, — в абсолютной раскованности, духе независимости, остром юморе и дерзости, доходящей до сарказма.
