Сегодня ведь такой важный день!
– Какой? День, когда мы снова будем огребать?
Голод, жадность, страх откусывали от здравомыслия кусочек за кусочком, пока от него не оставалась лишь полая оболочка.
рожденное во тьме, и любит, как эта тьма. Всепоглощающе и безусловно.
Но она всегда была женщиной влюбчивой и ранимой. Быть может, потому ее чувства и были столь разрушительны, ибо создание, рожден
Женщины не должны копать могилы, чтобы хоронить своих любовников, понимаешь? – ответил Джек ему снисходительным тоном. – Это сугубо мужская работа.
«На кой черт я вообще трепалась?!» – отругала она себя, но тут же вспомнила, кто был «треплом» на самом деле: не она, а водка.
«Если кто‐то где‐то считает вас чокнутым, то в Самайнтауне вы будете самой что ни на есть заурядностью!»
Утром, когда Лора проснулась, Джек уже успел испечь вишневый клафути, Титания – выплакать все слезы по бывшему, а Франц – снова порезать вены в ванной.
В такие моменты Джек начинал сомневаться, что Наташа и вправду обычный человек. Во-первых, она говорила, что спит по три часа в сутки, но выглядела при этом всегда с иголочки в своем накрахмаленном фартуке и милом платье с рюшами, благодаря которому (не иначе) была замужем уже трижды. А, во‐вторых, она всегда делала Джеку комплименты. Ну разве это не странно?
– А я все думал, почему Лора улыбнулась мне с утра. Лора! Улыбнулась! – причитал Джек, возвращая тыкву на место: он так крутился из стороны в сторону, что она съехала вбок, и его резное лицо оказалось на затылке. – Я решил, что ей просто приснился хороший сон, ну, знаешь, вроде тех, в которых она душит нас всех подушкой… Уже тогда нужно было заподозрить неладное!
