А сейчас я ничего не чувствую, кроме сожаления. И даже вкус еды мне недоступен… Все исчезло. Я променял себя на чужое одобрение. Я себя предал, и от этого тошно».
Мэтт просто балдеет, когда спускается на кухню, чтобы сообщить тете новость, а видит там школьного директора, дядю Рима. С букетом красных роз. Переминающегося на пороге по-мальчиковски. — Может быть… может быть начнем все сначала, Люд? Поворот по золотым традициям русских сериалов