ta muallif kitobidan iqtiboslar  Пока светит Солнце. Книга первая: Восход

Жора Па́донков

Бамбони, укрытый в одиночестве своего корабля, словно затворник в келье, прищуривался, вглядываясь в ослепительное око Солнца. Его мысли, подобно космической пыли, медленно кружились в безмолвии, оседая на неизбежном.
— Тебя, великое светило, никто не в силах пленить, — думал он, — и до тех пор, пока твои лучи, словно золотые нити, сплетают узор нашего бытия, войны будут терзать твою систему.
В его сознании Солнце представало не просто звездой, а источником всего человеческого безумия.
— Лишь когда ты погаснешь, — продолжал он свой безмолвный диалог, — этот абсурдный мир, порождённый твоим светом, рухнет в бездну забвения.

Но в этом мире, где грань между реальностью и виртуальностью давно размылась, шептались о еще более невероятной версии. Говорили, что император не просто умер, а был заменен… точной механической копией. Роботом, настолько совершенным, что отличить его от человека мог лишь самый искусный биоинженер. Этот шедевр технологий, облаченный в императорские одежды, произносил речи, написанные искусственным интеллектом, и управлял империей по заложенной программе, словно марионетка в руках невидимых кукловодов.

Император Всероссийский Иван Федорович Чатов номинально восседал на троне уже сорок восемь лет. Но вот парадокс — последние девять из них никто не видел его во плоти. В 2369 году государю должно было исполниться девяносто три года, однако на экранах он неизменно представал в цветущем здравии, обращаясь к народу с пламенными речами, полными оптимизма и уверенности в завтрашнем дне. Но за фасадом официальных новостей росло зерно сомнения. Шепотом, в тесных кругах, люди делились своей тревогой: а жив ли император? Не стала ли его фигура лишь виртуальной проекцией, ловко управляемой искусственным интеллектом? Слишком уж гладкой и безупречной казалась эта картина. Упорные слухи, словно ядовитый плющ, оплетающий стены власти, твердили о том, что реальная власть давно сосредоточена в руках кучки серых кардиналов, тайно правящих империей от имени почившего монарха. Они тщательно поддерживали иллюзию стабильности, боясь, что правда, словно искра, брошенная в пороховой погреб, взорвет хрупкий мир и погрузит империю в пучину хаоса.

Они выпили ещё по одной рюмке.
— Как семья, Шмель? Как дети? Как жена? — продолжал расспросы Андрей.
— У семьи всё хорошо, дети растут. Жене поставили новую системную плату последнего поколения искусственного интеллекта, у меня самая милая жена-гиноид, лучше модели для воспитания детей просто нет. В этом году юбилей — двадцать пять лет вместе. Подали запрос в инкубацию, ещё на одного ребёнка. Заскочил на недельку домой, и после приказа меня отправили к тебе.

— Да ну эту политику, Лепеха! Давай за встречу! — промолвил Антон, поднимая свою стопку. — Наше дело малое, как говорили наши предки.
И они в один голос промолвили:
— Иди и умри!

— Товарищ командующий, у нас есть антидронники ещё старого образца, отличные в бою. Зачем нам ещё? — спросил Лучный.
— Не вижу проблем, ты же половым органом пользуешься, — с легкой усмешкой ответил командующий. — Даже дети есть, не инкубационные, и с этим разберешься.

— Товарищ командующий, разрешите войти? — произнес он, стараясь сохранять спокойствие.
— Ты почему опоздал и пришел после меня, комбат? А? — громовым голосом вопросил командующий, пристально глядя на Ежова.
— Не могу знать, товарищ командующий. Разберусь, доложу, — испуганно промямлил Ежов, чувствуя, как по спине пробегает холодок.
По залу прошел легкий смешок, который тут же пресёк командующий.
— Отставить смехуёчки! — строго сказал он. — А вы разберитесь, товарищ подполковник, и не забудьте после доложить. Заходи, присаживайся.