Фундаментальное различие между национализмом и патриотизмом заключается в том, что, хотя люди, придерживающиеся и той и другой точки зрения, преданы своему обществу, они связаны с ним по-разному [1106]. Патриоты демонстрируют чувство гордости своим народом и общей идентичности, в частности принадлежности; эти чувства формируются естественным образом у тех, кто родился в стране, но их могут приобрести и иммигранты. Поскольку пыл патриотов в основном направлен на собственную группу, они на первое место ставят потребности членов этой группы: убеждаются в том, что те обеспечены едой, жильем, образованием и т. д. Националисты испытывают сходные эмоции, но выражают свою идентичность в возвеличивании. Их гордость связана с предубеждениями. Настолько же, насколько патриоты могут быть помешаны на заботе о членах общества, националисты поглощены защитой более совершенного образа жизни за счет сохранения общества целым и невредимым и выдвижения собственного народа вперед на мировой сцене.
иммигрант может быть носителем не только тех болезней, что вызываются биологическими возбудителями, но и культурных, которые способны разрушить нашу идентичность, и среди них наиболее заметно аморальное поведение
тщательно отредактированная история, которую нации обнародуют, представляет доминантный народ в лучшем свете и подтверждает их притязания на власть и статус. Это служит еще одним доводом в пользу того, что локальные группы охотников-собирателей, будучи эгалитарными, были слабо заинтересованы в истории.
государство должно привести своих граждан к осознанию того, что они сделаны из одного теста, даже если (с включением чужаков) эти люди зачастую явно отличаются. В этом процессе признание господства и контроля играло важнейшую роль.
Мы страдаем культурной амнезией, избирательной памятью, которая позволяет нам представлять фундаментальную сущность нашего народа как скалу-основание, на которой вытравлены ценимые клейма идентичности. На самом деле маркеры постоянно изменяются
кража — это проверенная временем альтернатива торговле в качестве средства перемещения объектов по территории, существовавшая еще до появления человечества.
«Постоянная опасность войны с чужими — это то, что сплачивает членов “мы”-группы изнутри и не дает развиться в ней разногласиям, которые ослабили бы ее военную мощь
м, таким как Медвежья гора в Южной Дакоте, почитаемая шайенами. Такая тесная связь с землей передает, почему люди готовы умереть за родину, — это вопрос выживания культуры [526]. Именно здесь применяются их знания о мире, здесь, где почва пронизана их священными тропами. На самом деле истории и пространство могут быть связаны. Люди с развитой памятью связывают свои воспоминания с местоположением в вообра
Самый сильный отклик, больше, чем рассказы об отце-основателе, важные для духа наций, у охотников-собирателей вызывала эта привязанность к земле и ее священным местам
