Торговцы из республики Растин провернули в баронствах простую, но эффективную схему.
Во-первых, подняв цену на закупаемый лес в полтора раза, они полностью выбили всех своих конкурентов, которым необходимо было ещё и платить трёхкратный налог в винорскую казну. Избежать они этого не могли, так как переправляли закупленный лес через речные порты на реке Ирмень, полностью контролируемые короной. Торговцы же из Растина налогов Винору не платили, потому что из ставших вольными баронств тащили винорскую сосну на юг, через королевства Бирман и Герония, которые давно уже были в удавке растинских кредитов и чинить препятствия не смели.
Бароны от удовольствия, что увеличили свои доходы в полтора раза, потирали руки, не обратив внимания, что цены на те товары, которые они покупали, выросли больше, чем в два раза.
Понятно, что в королевстве война, понятно, что усложнилась логистика поставок. Это всё были хорошие оправдания дороговизны поступавших в баронства товаров. Вот только Олег сразу же понял, что усложнение логистики поставок – это целиком рукотворная проблема.
Чиновники городских властей баронств выдумывали и вовсе уж экзотические препятствия и проблемы для всех других торговцев, кроме республиканских. А, скорее всего, и не сами придумывали, а им подсказывали.
В реальности же все байки‚ объяснявшие высокие цены, были чистым блефом. В этом Олег был уверен. Растинцы, сговорившись между собой и поделив между своими торговыми компаниями номенклатуру поставляемых товаров и места сбыта, которых здесь было, собственно говоря, четыре – в городах баронств, выжимали из баронов больше, чем те получили от увеличения цен на свой лес.
Это и было второй частью схемы.
– С займом мы рассчитаемся, всё же нас отец ссудил, я думаю, даст рассрочку, а вот в остальном не знаю, – Бим грустно опустил голову.
– Закупать лес по такой цене мы не можем, – согласился с его печальными выводами брат. – А что-то другое отсюда везти? Тут и нет ничего. Получилась ходка в одну сторону, хорошо хоть стекло неплохо расторговали. Здешние стекольщики, что его в Броге плавят, совсем криворукие.
Густые чёрные бороды старили близнецов, хотя на самом деле им ещё не было и тридцати.
В отдельном закутке гостиничной столовой был накрыт стол для прислуги, за которым сидели только двое: Нечай и облысевший раб-
Барон Ферм взглядом дал знак своей немой служанке Моне наполнить ему серебряный кубок лёгким разведённым сидром и откинулся на спинку кресла, больше напоминавшего трон из виденных Олегом в детстве фильмов-сказок.
монастырей. Олег вспомнил ту, что вышла замуж за австрийского герцога и погибла, утонув в фекалиях и моче, когда прогнившие доски обеденной залы с треском обрушились, и все пирующие провалились в огромную выгребную яму, которая была под полом – гадили-то прямо в щели пола.
Нет, до свинства средневековой Европы не дошёл даже Угне Хорнер. Но только потому, что проектировавшие замок люди догадались не устраивать туалет под полом. А так, насколько только можно было загадить замок, настолько его и загадили
Барон как раз придумал или вспомнил (он и сам никогда не был уверен, чего в нём больше, ума или знаний) механизм раздвижных диванов, и вместе с мебельными мастерами и местным кузнецом опробовал различные варианты размещения деталей.
Ночь королевской любви королевы Иргонии с бароном Фермом принесла свои плоды, слава Семи, не в виде бастардов, а в виде двух кавалерийских и одного егерского полков бирманской армии, которые на предпоследней декаде весны совершили быстрый марш через перевалы Винорского кряжа и встали лагерем возле Брога.
