Если вы собрались бороться со злом, но уподобились ему, то вы потеряли душу. Не бывает священных войн. Святы лишь любовь, добро и милосердие. Убийство даже ради высшей цели есть зло».
Самая великая ценность – вовсе не вечная жизнь, а бесконечная возможность быть рядом с теми, кого ты любишь, чтобы заботиться о них и оберегать. А самое страшное – навеки с кем-то расстаться. Теперь я это знаю.
Мир уравновешен, каждому из нас в равной степени достанется и радостей, и горестей. А сосредотачиваться лишь на светлой стороне жизни – всё равно что не замечать собственную задницу.
Мы скользим тенями в городе сожжённых книг и забытых сновидений, не зная, живы мы или уже мертвы.
И если для меня Эй была термометром, то для него она была часами.
Мне снился Джонатан с обгоревшими крыльями, он сказал: «Не приходи в уныние при расставании. Прощание необходимо для того, чтобы мы встретились вновь. А новая встреча, спустя мгновение или многие жизни, несомненна для тех, кто является друзьями»[7]. И я стараюсь не унывать.
Зачем мне сломанный термометр? (Если что, это шутка.)
Тень
краткую остановку перед конечной станцией «ничто».
Реальность играет с нами злую шутку, постепенно поедая, а мы и не замечаем. Полагаемся на кого-то вроде Эй, которая с лёгкостью может соврать.
Пусть лучше пишет, чем кричит, epistola non erubescit[5].
