Может быть, поэтому я ощущаю, что здесь мой дом. Может быть, это совсем не место, а чувство. Что тебя понимают, о тебе заботятся. Тебя любят.
И вот в тридцать три года у него отказало сердце. И никто ни слова не сказал о деньгах, которые он скопил, о его машине, о том, где он проводил отпуска. Говорили только о нём, Эмми. Скучали по нему. По тому, каким он был. Потому что важно только это.
У меня в горле стоит ком, и слёзы, тяжелые и медленные, жгут мне лицо, капля за каплей падают мне на колени.
– Важна только ты, Эмми, а не всё остальное. Поверь мне.
Ты правда здесь, – шепчу я, – рядом со мной.
– Я здесь, Эмми Блю. И всегда был здесь.
Он целует меня, поднимает на руки с холодной, мокрой земли, и последние барьеры между нами рушатся.
Их больше нет.
Есть только мы.
Мы и звёзды в небе.