семье снова случились похороны, тогда девушка вновь увидит свою любовь, парень непременно приедет для участия в погребальной церемонии.
– Ужасно, – поежилась я.
Пацюк снова вытащила курево.
– У нас в каждой палате по ужасу сидит, кто тихий, кто буйный. Попадаются и симулянты, порой очень талантливые.
– Вернемся к Корольковой, – решительно заявила я. – Дайте взглянуть на историю ее болезни.
Елена Николаевна зябко передернула плечами.
– Сразу не могу, надо заказать из архива, ждать неделю, да и ничего особо интересного там нет. Лариса отравила мужа. Ситуация проста, словно таблетка аспирина. Обеспеченный, зрелый мужчина, вдовец, встречает совсем молоденькую девушку и теряет голову. Ларисе страстно хотелось вырваться из нищеты… Она почти ничего не говорила мне о своем детстве, только что воспитывалась в бедной семье, особых подробностей о Корольковой я не знаю. Она весьма неохотно вспоминала прошлое – похоже, ни в школьном возрасте, ни в юности с ней ничего хорошего не происходило. И тут Сергей. Ну и наплевать, что у мужчины младшая дочь – ровесница Ларисы. Корольков оказался заботлив, внимателен и, на взгляд молоденькой жены, очень щедр. Девушка впервые почувствовала себя счастливой.
– Зачем же она убила супруга?
Елена Николаевна нахмурилась:
– Королькова вину отрицала, уверяла, что и в мыслях не держала убийство, яд не подливала. Кстати, где она раздобыла отраву, так и не узнали. Лариса упорно твердила: «Я Сергея жизни не лишала». Но ее вина была доказана следствием, а на судью очень нехорошее впечатление произвело поведение обвиняемой. Лариса не признала ничего, путалась в показаниях, а потом вообще сказала: «Делайте что хотите» – и замолчала, даже последнее слово не произнесла. Понятно, почему ей вломили по полной. Оказавшись в бараке, Королькова не примкнула ни к одной группировке. В тюрьме и колонии трудно выжить одиночке – заключенные, как правило, сбиваются в «семьи»: в стае легче прокормиться, передачи делятся на всех, и тот, кто не получает «грев», не обделен ни чаем, ни печеньем, ни маслом.
