Того, кого нет в памяти, не существует. Его больше нет.
Приходится признать, что в коллективном бессознательном прижилась мысль, что убить одного человека – это преступление, а перебить миллионы – амбициозный политический проект… – иронизирует Николя, которого все сильнее интересуют заявленные Рене темы.
Индивидуальная память исчезает вместе с ее носителем, коллективная же память бессмертна, она продолжает распространяться, продолжает жить.
Стадо послушно жует, не задавая вопросов об историях, которыми его пичкают… О критике нет речи. Доказательства никого не волнуют. Люди стремятся к консенсусу, чтобы всем вместе блеять одну ноту.
тому, кто привык ко лжи, правда всегда подозрительна.
народов, имеющих и письменность и историков, в коллективной памяти останется тот, чей историк сумеет поведать об истории трогательнее всего.
Рене усвоил, что все известное нам о прошлом – это пропагандистская карикатура, распространяемая историками ради удовольствия могущественного заказчика.
все известное нам о прошлом – это пропагандистская карикатура, распространяемая историками ради удовольствия могущественного заказчика
«Есть три представления об истории: мое, твое и истинное»
Чтобы напугать чудовищ, надо показать им зеркало.
