Уж если лежать в могиле — более приятной обстановки не придумаешь!
Возможно, эта фреска так привлекает нас по контрасту с тотальным контролем, с помощью которого молодежь сегодня готовят к «суровой правде жизни», загоняя юные души на бетонное шоссе стандартизированного образования, огражденное обязательными предметами, аттестатами, дипломами и стереотипными экзаменами.
Сегодня мы не можем ссылаться на гуманистическую традицию в оправдание педагогической педофилии в школе или церкви. Если мы хотим чему-то научиться у древнегреческого подхода к юношеству, нужно обратить внимание на другие его стороны.
Изображения в пестумской гробнице сосредоточиваются на юношестве как главной надежде социума — но юность здесь не предоставлена самой себе. В сценах симпосия старшие мужчины вводят их во взрослый мир. Одинокий ныряльщик также совершает свой прыжок на глазах домысливаемых в воображении восхищенных зрителей-мужчин. Юность здесь отпускают на свободу — но под любовным руководством старших. Сегодня юность принуждают к приспособленчеству и материальному успеху, а культурно и эмоционально предоставляют самой себе. Мы, безусловно, не должны повторять греков или подражать им. Но они могут заставить нас задуматься о желательных для нас моделях жизнеустройства.
Охота чем дальше, тем больше эротизировалась. На вазах изображения охотников постепенно превращаются в почти игривое любование красотой молодого тела.
Magna Graecia — Великой Грецией, — собственную культуру и жизненный уклад, отличавшийся особой
свете этих великолепных памятников Пестум предстает оплотом эллинской художественной культуры на северной окраине греческого мира,
Мир прекрасен — это-то и грустно.
Станислав Ежи Лец
Такая же ситуация и на вышке. Ты поднимаешься, набираешь воздуха — и прыгаешь. Твой характер, твоя физическая подготовка предстают на всеобщее обозрение. Пестумский ныряльщик демонстрирует торжествующую отвагу и безупречное изящество тела — теперь ему предстоит погружение в сферу тьмы и опасности, откуда он вынырнет в сиянии нового статуса. Таковы три шага из одного экзистенциального состояния в другое — через промежуток тьмы, характерный для многих обрядов перехода. Прыжок Пестумского ныряльщика — не метафора, а концентрированное изображение этой трансформации в одном моменте высочайшего напряжения.
Прыжок этот нередко толковали как акт инициации, но это инициация не в загробное блаженство, а в новый статус в жизни полиса.
Прыжок с вышки в море — кульминационный пункт основополагающего жизненного периода: долгого перехода из детства в статус взрослого. Краткий миг прыжка концентрированно воплощает весь процесс. Всё горячечное волнение, характерное для юности, содержится в этом мгновении, и многим оно знакомо по собственному опыту на трамплине: подниматься на вышку, в одиночестве, без защиты и поддержки; стоять одному на неизвестной высоте, откуда нет обратного пути; взглянуть вниз, может быть, испытать легкое головокружение. Наконец решиться, набрать воздуха и прыгнуть. Бесконечный миг падения, полет, погружение. Мысли остановлены, лишь тело всеми порами ощущает воздух, потом воду, отнимающую дыхание, зрение, слух… И, наконец, вынырнуть, отряхнуть воду, протереть глаза. Выбраться на сушу, снова оказаться среди людей. Это квинтэссенция восприятия жизни в юности: воля и нерешительность, восторг и ужас, и зачастую всё одновременно.
Ныряльщик демонстрирует зрителю прекрасное молодое тело, с исключительной грацией и изяществом выполняющее трудное, требующее тренировки упражнение. Он воплощает идеал греческой культуры, имевший не только эстетическое значение — как в искусстве, так и в жизни. В греческих полисах с древнейших времен социальная и политическая власть не была прочно закреплена за теми или иными группами лиц. Поэтому в конкурентной борьбе знати за почет и влияние роль играли не только происхождение и богатство, но и обаяние сильной личности, умеющей завоевать сердца сограждан. Обаяние это проявлялось в двух взаимодополняющих достоинствах: способности, во-первых, убедительно говорить и, во-вторых, импозантно выглядеть. Красноречие и впечатляющая внешность открывали дорогу к успеху и почету. Грация и красота имели большое социальное значение, проявлявшееся множеством способов как в общественной, так и в частной жизни.
