У меня перехватывает дыхание. Бай Хэпин с трепетом заправляет мне за ухо прядь волос, поглаживает щёку ладонью, к которой я с наслаждением льну, и произносит то, о чём я и помыслить не смела:
Я пришёл в этот мир, чтобы любить твой свет, сяо Лянь. Но остался, чтобы любить твои тени.
– Здравствуй, шимэй Ли, – он улыбается улыбкой Сыма Чжэнъи, но глаза у его истинного облика не задорные, а измученные… – Тебе ли защищать моего учителя? С твоими-то обидами?
– Потому что я чувствовал себя так же! – он подтягивает меня выше, вжимается лбом в мой лоб, непривычно тараторит. – Когда ты умерла, я умер вместе с тобой. И пока я вновь тебя не увидел, ничто не имело уже былого смысла! Думаешь, почему дашисюн никому, кроме меня, не рассказал, что Ян Гуйцзу был демоном? Почему он бросил его раненого, дав возможность выжить и отомстить? А почему я не брал в ученики никого после твоей смерти? Есть такие привязанности, сяо Лянь, утратив которые нельзя остаться прежним.
– Тогда… – учитель сбивается, переходя на неуместно вежливую речь. – Этот учитель был уверен в силах своей ученицы. Этот учитель знал, что его ученица способна выдержать пятьдесят ударов и, не вызывая ни у кого подозрения, забрал себе ту часть наказания, которую она вынести бы не сумела. Но… просчитался.
