— Люди созданы, чтобы помогать друг другу
Нет ничего полезнее для тела, чем холодный эгоизм
— Надо смириться, — продолжал он с горечью. — Счастливы те, кто мог держать своих детей при себе и оберегать от всяких соблазнов. Но дочь бедняка?.. Кто может ее уберечь? Никто... Едва она войдет в возраст, чтобы хоть сколько-нибудь зарабатывать своими руками, она с утра бежит в свою мастерскую и возвращается только вечером. А в это время отец работает и мать тоже. Время — наше достояние, и хлеб насущный обходится так дорого, что нам некогда следить за нашими детьми. К чему же тогда все эти вопли о недостойном поведении девушек из бедных семей? Если бы мы могли держать их дома, если бы у нас было время гулять с ними по городу... Лишения ничто — по сравнению с тем, что нам приходится оставлять одних жену, детей, родителей... Ведь именно нам, беднякам, семейная жизнь была бы спасительной и утешительной. Но, увы, едва наши дети достигают разумного возраста, нам приходится с ними расстаться!
В этот момент кто-то грубо и шумно застучал в дверь мансарды.
Другие завсегдатаи кабачка – и мужчины и женщины – ничем не привлекали внимания; у одних были свирепые, у других отупевшие лица, здесь шло грубое, непристойное веселье, там стояла мрачная и гнетущая тишина.
Таковы были посетители кабака, когда неизвестный, Поножовщик и Певунья вошли в залу.
Вставляешь ствол в рот… и тогда…
Чтобы устрашить злодеев, мы как бы материализуем или низводим до человеческого понимания неотвратимо грядущие кары господни…
Но почему бы не воздать добрым людям на земле то, что им обещано на небесах
«Добро само вознаграждается добром».
«Добродетель не имеет цены…»
«Чистая совесть – сама по себе наивысшая награда».
повествование, которое мы без труда признаем довольно слабой книгой с точки зрения искусства, но зато очень нужной книгой с точки зрения морали,
Правосудие, – произнес Гобер, язвительно рассмеявшись, – это как мясо… слишком дорого, чтоб его ели бедные люди
Голова у него вельможи, а сердце проходимца
