— Бога я, действительно, не видел, но я много оперировал на мозге и, открывая черепную коробку, никогда не видел там также и ума… и совести там тоже не находил.
…Не бойтесь же, идите, идите смело. Не бойтесь тех страхов, которыми устрашает вас диавол, мешающий вам идти по этому пути. На диавола плюньте, диавола отгоните Крестом Христовым, именем Его. Возведите очи свои горе — и увидите самого Господа Иисуса Христа, Который идет вместе с вами и облегчает иго ваше и бремя ваше. Аминь.
…Вы спросите: «Господи, Господи! Разве легко быть гонимыми? Разве легко идти через тесные врата узким и каменистым путем?» Вы спросите с недоумением, в ваше сердце, может быть, закрадется сомнение, легко ли иго Христово? А я скажу вам: «Да, да! Легко, и чрезвычайно легко». А почему легко? Почему легко идти за Ним по тернистому пути? Потому что будешь идти не один, выбиваясь из сил, а будет тебе сопутствовать Сам Христос; потому что Его безмерная благодать укрепляет силы, когда изнываешь под игом Его, под бременем Его; потому что Он Сам будет поддерживать тебя, помогать нести это бремя, этот крест.
Говорю не от разума только, а говорю по собственному опыту, ибо должен засвидетельствовать вам, что, когда шел я по весьма тяжкому пути, когда нес тяжкое бремя Христово, оно нисколько не было тяжело, и путь этот был радостным путем, потому что я чувствовал совершенно реально, совершенно ощутимо, что рядом со мною идет Сам Господь Иисус Христос и поддерживает бремя мое и крест мой.
…Не бойтесь же, идите, идите смело. Не бойтесь тех страхов, которыми устрашает вас диавол, мешающий вам идти по этому пути. На диавола плюньте, диавола отгоните Крестом Христовым, именем Его. Возведите очи свои горе — и увидите самого Господа Иисуса Христа, Который
Русская деревня с ее нищетой и грязью, отсутствием медицинских учреждений издавна была очагом трахомы — хронического вирусного заболевания глаз, которое при отсутствии лечения вело к образованию бельма и слепоте.
По законам Российской империи в семьях, где хотя бы один из родителей принадлежал к государственной Российской православной церкви, дети обязаны были воспитываться в православной вере и быть членами Православной церкви.
обвенчался в Николаевском соборе города Перекоп с 19-летней Марией Дмитриевной Кундиной (1849—1928), православного исповедания, дочерью владельца аптеки3.
Начальный период земской медицины характеризуется упорной борьбой земских врачей с хозяевами земств не только за признание необходимости врача в деревне, но и за введение стационарной системы вместо разъездной. При этом под «стационарной» системой в данном случае понималось не наличие коечных учреждений, а постоянное пребывание врача в определенном месте. Не случайно, что врачебные съезды в 70—80-е годы XIX века требовали отмены разъездной системы.
Подстегнуло желание уехать и неожиданная смерть профессора Дьяконова. В его лице Войно-Ясенецкий потерял надежного наставника и своего рода опекуна. Мудрость и отзывчивость выдающегося хирурга оставила глубокий, незабываемый след в памяти Войно-Ясенецкого. В скором времени благодарный ученик посвятит московскому профессору первый отчет о самостоятельной хирургической практике: «в уважение к светлой памяти покойного Петра Ивановича, у которого… имел счастье столь многому научиться в последние месяцы его благородной жизни
