Глава 1: Поворот, Который Не Стоило Делать
В лесу стояла такая жара, что рубашка прилипала к спине, а воздух над рулём дрожал. Стоял конец июля в самом сердце русской глубинки, в нескольких часах езды от Москвы, где сосны были такими высокими, что царапали облака, а сотовая связь отключалась.
«Быстрее, тугодумы!» — крикнул Саша, его голос слегка дрогнул. В одиннадцать лет Саша был воплощением кинетической энергии. Он встал на педали своего потрёпанного горного велосипеда, заставив цепь дребезжать в знак протеста, и перепрыгнул через торчащий корень дерева.
«Саша, подожди! Это не гонка!» — крикнула Катя из конца очереди. Ей было двенадцать, она была самой прагматичной в группе, её светлые волосы, завязанные в тугой хвост, хлестали по шлему. Она осторожно объезжала выбоины, которые Саша только что вслепую перепрыгнул.
Между ними ехал Дима. В свои тринадцать лет он был самым старшим, хотя и не самым смелым. Он любил считать себя лидером, а это означало, что он нес рюкзак с бутылками воды, швейцарским армейским ножом и недоеденными бутербродами. «Отпусти его, Катя», — пропыхтел Дима, вытирая пот со лба тыльной стороной руки в перчатке. «Он остановится, когда наткнётся на куст крапивы. Всегда так делает».
Шины приятно хрустнули по сухой сосновой хвое. Это была их территория — лес за родительским дачным посёлком. Они знали основные тропы: тропинку к озеру, тропинку к старому сгоревшему сараю и петлю, ведущую мимо дома жуткого типа, который разводил коз. Но сегодня жара, казалось, исказила привычную географию.
Саша резко затормозила впереди, подняв облако пыли. Он указывал на просвет в густой стене папоротника и ежевики слева от них. «Смотри», — сказал Саша, широко раскрыв глаза. «Никогда раньше не видел этого поворота».
Дима и Катя остановились рядом с ним. Лес здесь был густой, зелёно-коричневая стена, но, конечно же, узкая, заросшая тропинка уходила всё глубже в лес. Она выглядела древней. Земля не была утрамбована шинами или ботинками; она была покрыта толстым ковром мха, но её чётко обозначала арка из переплетённых ветвей, которые выглядели почти… сотканными.
«Она ведёт к оврагу», — сказал Дима, взглянув на часы. «Нам нужно вернуться. Мама сказала, ужин в шесть».
«Да ладно тебе, командир Каушн», — Саша закатил глаза. «Всего пять минут. Похоже на туннель. Держу пари, ведёт к бункеру или чему-то вроде того».
«Не похоже на тропу из бункера», — тихо сказала Катя. Она наклонилась над рулём, прищурившись. «Вон те деревья… посмотри на кору. Она чёрная».
Она была права. Серебристые берёзы и коричневые сосны их привычного леса резко обрывались у порога тропинки. За аркой деревья были угольно-чёрными, их листья — бледно-бледно-фиолетового цвета, которые в тени казались серыми.
«Круто», — ухмыльнулся Саша. Прежде чем Дима успел схватить его за плечо, Саша вдавил педали в землю и рванул в темноту новой тропинки.
«Саша!» — крикнул Дима. «Идиот!»
«Надо идти за ним», — сказала Катя, хотя и выглядела нерешительной. «Он заблудится через две секунды».
Дима вздохнул, поправил лямки рюкзака и поехал вслед за братом. Катя последовала за ним. Как только они переступили порог из переплетённых ветвей, температура упала. Это было не постепенное похолодание; Словно шагнули в морозильник. Влажный летний воздух испарился, сменившись неподвижной, холодной сыростью с запахом мокрого пепла и озона. Шум ветра в верхушках деревьев мгновенно стих. Стрекотание кузнечиков, далёкий гул шоссе — всё исчезло. Тишина давила на уши. Единственным звуком был свист велосипедных цепей и хруст шин по странному, рыхлому мху.
«Саша, стой!» — прошипел Дима. От тишины ему захотелось перейти на шепот.
Саша ждал метрах в пятидесяти впереди. Улыбка на его лице уже сошла. Он сидел верхом на велосипеде, глядя на деревья. «Солнце», — прошептал Саша, когда они догнали его. — «Куда оно делось?»
Дима поднял взгляд. Сквозь полог чёрных деревьев с их болезненно-фиолетовыми листьями небо было не ярко-голубым, как в июльский день. Оно было бурлящим, синяково-фиолетовым, словно гематома. Солнца не было, только рассеянный, неприятный свет, исходивший, казалось, отовсюду и ниоткуда.
«Мы разворачиваемся», — сказал Дима, его голос слегка дрожал. «Сейчас».
«Согласна», — сказала Катя, сжимая руль до побеления костяшек пальцев. «Это как-то… неправильно. Как будто статическое электричество».
Они развернули велосипеды. Но тропинка, по которой они только что ехали, исчезла. Позади них не было ни арки из ветвей, ни залитого солнцем соснового леса. Была лишь сплошная, непроходимая стена колючих кустов, возвышающихся метра на три. Шипы были размером с палец, блестящие тёмной, маслянистой жидкостью.
«Что это?» — голос Саши повысился на октаву. «Я только что проезжал мимо!»
«Успокойся», — сказал Дима, хотя сердце его замерло, и колотилось по рёбрам, словно пойманная птица. «Это… это просто свет играет. Должно быть, мы слегка повернули. Давайте просто продолжим движение. Овраг должен быть где-то».
Они ехали дальше, прижавшись друг к другу. Тропа стала шире, чёрные деревья извивались, принимая формы, неприятно похожие на человеческие фигуры в агонии. Мох под ними начал слегка дымиться там, где его касались шины.
Вдруг Катя резко затормозила. «Слышите?».
Ритмичный стук пронзил землю. ТУУМ… шиш… ТУУМ… шиш. Тяжёлый. Массивный.
«Это трактор?» — с надеждой спросил Саша.
«В лесу?» — Дима покачал головой. «Мотора не слышно».
Они свернули за крутой поворот и замерли. Посреди поляны стоял дом. Но это была не дача. Это была деревянная хижина, гниющая и древняя, с серыми брёвнами, покрытыми лишайником. Но фундамент был не каменным или бетонным. Хижина возвышалась на пятнадцать футов над землей, покоясь на двух гигантских чешуйчатых ногах. Они были похожи на птичьи лапы: местами кожа была содрана, обнажая ржавые металлические шестеренки, сцепленные с обнажёнными красными мышцами. Когти, каждая размером с косу, глубоко впивались в чёрную землю.
«Баба Яга», — прошептала Катя, и кровь отхлынула от лица. «Это не сказка».
«Это не сказка», — сказал Дима, охваченный ужасом и восхищением. «Это чудовище».
Хижина качнулась. Ноги застонали — скрежет металла и хруст костей. Единственное окно в передней части хижины, пугающе похожее на глаз, внезапно вспыхнуло жёлтым светом. Входная дверь распахнулась, и раздался голос, похожий на грохот жерновов. «ЧУВСТВУЮ ЗАПАХ РУССКИХ КОСТЕЙ!»
«Бегите!» — закричал Дима.
Дети влепили педали. Они не обернулись, а просто помчались через поляну, прочь от чудовища. Земля позади них задрожала. БУМ! Избушка начала двигаться.
«Она за нами гонится!» — крикнул Саша, оглядываясь через плечо.
Избушка была быстрой. Она не просто шла, она бежала, гигантские куриные лапы вырывали комья земли, деревья ломались, как зубочистки, когда избушка проносилась сквозь них. Стая чёрных ворон вылетела из трубы и пикировала на детей, словно управляемые ракеты.
«Ворон!» — крикнула Катя.
Ворон размером с ястреба спикировал вниз с острым как бритва клювом. Дима отмахнулся от него рюкзаком, чуть не потеряв равновесие. Велосипед сильно закачался, но он вовремя уклонился, чтобы увернуться от падающей ветки дерева. Рельеф стал неровным. Корни вырывались из земли, словно силки. Тропа теперь шла под уклон, крутая и опасная.
«Тормозим! Тормозим!» — крикнул Дима, скользя по грязи, пахнущей серой.
«Они не работают!» — запаниковал Саша. «Мы едем слишком быстро!»
Хижина приближалась. Они слышали скрип дерева и тяжелое дыхание чего-то огромного внутри.
Гигантская клешня обрушилась всего в нескольких сантиметрах от заднего колеса Кати, обдав её грязью. «Там!» — указала Катя. «Пещера!»
Впереди из склона холма выступал скалистый выступ. Небольшое треугольное отверстие, слишком маленькое для дома, но достаточно большое для них.
«Надо бросить велосипеды!» — скомандовал Дима. «Мы не поместимся!»
«Мой велосипед!» — закричал Саша. «Папа меня убьёт!»
«Дом убьёт тебя первым!» — взревел Дима.
Они резко остановились перед входом в пещеру. Они бросили велосипеды на землю — любимый горный велосипед Саши, розовый круизер Кати, надёжный гибрид Димы — и на четвереньках поползли в темноту скальной расщелины. Они нырнули внутрь как раз в тот момент, когда огромная тень заслонила фиолетовый свет. Оглушительный грохот сотряс землю. Хижина обрушила свои когти прямо туда, где они стояли несколько секунд назад. ХРУСТ. Из темноты пещеры трое детей с ужасом наблюдали, как гигантская клешня превращает их велосипеды в искорёженный металлолом. Раздался пронзительный скрежет рвущегося алюминия. Хижина опустилась, жёлтый глаз окна заглянул в пещеру. Длинный, причудливый язык, похожий на язык хамелеона, но сделанный из старого ковра и слизи, высунулся из входной двери, обыскивая вход. Он шлёпнулся о камни в нескольких дюймах от лица Димы. Он зажал Саше рот рукой, чтобы тот не закричал. Язык на мгновение задергался, пробуя воздух, а затем втянулся. Хижина издала разочарованный стон, словно рушащееся здание, и развернулась. Земля затряслась, когда она уходила, и вибрация затихала вдали. Дети сидели в темноте, прижавшись друг к другу, тяжело дыша, вдыхая запах сырого камня и собственного страха.
«Хорошо», — прошептал Саша дрожащим голосом. «Кажется, мы уже не на даче».
Дима посмотрел на брата и сестру. Он посмотрел на часы. Стрелки бешено вращались — по часовой стрелке, потом против. «Нет», — мрачно сказал Дима, глядя на искореженные обломки их велосипедов. «Мы в сказках. И сказки пытаются нас сожрать».
