И человек тот о кинжале спрашивал, и рисунок показывал, говорил, что из всех монахов нашего монастыря в живых после революции остался только старец, и он, может, знает, где кинжалы.
только в него не свалитесь, В этом лесу нет зверя опасней зайца.
– А волки?
– Они ушли. Далеко. Им здесь не нравится.
– Вы говорите с иронией, – насторожилась я.
– Хорошо, здесь полно волков, а также тигров, крокодилов и целое племя людоедов в придачу. Я вас обниму, только не надо вопить и дергаться, просто так удобнее делить пиджак.
Он обнял меня, накрыв пиджаком, и уткнулся носом в мой затылок. Еще и сопеть начал. Зато я быстро согрелась, жар от него шел, как от печки (чуть не подумала «как от преисподней», что опять-таки навело на мысль о близком родстве Марка Сергеевича с самим чертом).
Я слабо пошевелилась, а он тут же буркнул:
– Не вертитесь.
– Вы же должны понимать, что я чувствую себя просто ужасно, – жалобно сказала я.
– С какой стати?
– О, господи… По-моему, глупее ситуации и придумать невозможно.
– Совершенно верно. Я хочу спать, а вы мне мешаете. Если вас смущает мое близкое соседство, то переживать не стоит. Никто не узнает о вашем грехопадении, если сами не расскажете. Но я уверен, завтра вы оборвете телефон, делясь с подругами своим возмущением.
– Вы свинья, – сказала я сурово, а он ответил:
– Замолчите, не то я вас придушу.
После этого оставалось только одно: не принимая его слова близко к сердцу, в самом деле уснуть.
Я смотрела на огонь, прикрыв веки, и считала до тысячи. Где-то на
раз в неделю я бегала на свидание, но далее продолжать знакомства почему-то не хотелось. Не думаю, что я особенно привередлива, хотя как знать… Говорят, человек сам хозяин своей судьбы. Моя мне вообще-то нравилась: интересная работа – я дизайнер в солидной фирме, неожиданно свалившееся наследство – бабушкин дядя, живший в Канаде, где оказался после войны, не только разбогател, но и не забыл перед смертью об оставшихся на родине родственниках. Деньги, завещанные им, позволяли мне жить лет пять в свое удовольствие
